|
Не успел трактирщик и двух раз провести тряпкой по блюду, как над ним навис недоумевающий гость. – Слышь, Аруз, ты что, оглох? Плесни нам со Щеглом наррабанского! – Нету, – не оборачиваясь, тоскливо сообщил трактирщик. – Наррабанского нету. И никакого нету. Воды и той нету, понятно? Колодец пересох! Шли бы вы, парни, в «Олений бок»! Тут уж и Щегол прекратил тискать служанку и подошел к стойке. Мыслимое ли дело: трактирщик шлет гостей к своему старому сопернику! – Аруз, кончай пялиться на этих дохлых кур! Ждешь, когда они в павлинов превратятся? А ну, разверни фигуру к людям! Мы не с твоей задницей разговариваем! Трактирщик обреченно положил блюдо на стойку и медленно обернулся. – Кудлатый, – взмолился он, – забирай своего мо– локососа и вали из «Шумного веселья». Не то кликну сына и вышибалу, так и впрямь шумно будет! – Шум мы любим, а в чем дело-то? – недоумевал Щегол. – Не первый день сюда ходим – и вдруг нехороши стали! – вторил ему приятель. (Надо заметить, что Кудлатым верзила был прозван не случайно. Тяжелое, плотной лепки лицо тонуло в курчавой бороде, короткой, но очень пышной. У трактирщика порой мелькала мысль: а настоящая ли она? Однако подергать Кудлатого за бороду, чтобы убедиться в ее подлинности, решился бы лишь тот, кому вконец опротивела жизнь.) – Парни, – убедительно сказал Аруз, – мы с ва– ми и впрямь не первый день друг друга знаем. Я у вас вещички покупал? Покупал. Вопросы задавал? Не задавал. Только два условия ставил – не забыли? Первое – чтоб с вещей кровь не капала… – А с наших – капает?! – изумился Щегол. – Кто ж такое про меня набрехал? От волнения он возвысил голос так, что несколь-ко посетителей за длинным столом прекратили беседу и заозирались. – Цыц! – поспешно сказал парню трактирщик. – С первым-то условием еще кое-как, а со вторым? Я ж говорил – придворных не трогать! Мало мне возни с «крысоловами», так чтоб еще и «щеголи» начали трактир тревожить?! – А! – потерял Кудлатый интерес к беседе. – Это не ко мне. Добытчик у нас Щегол, с ним и объясняйся. Мое дело простое – в морду кому закатить или еще чего… – А я даже не знаю, про что ты, Аруз, говоришь! – истово заверил трактирщика Щегол. – Не понимаешь? Я про ту заколку для плаща, в виде ландыша. – А-а, находочка моя! И что с нею не так? – Да все! Я ее, как порядочный, отнес к… – Трактирщик резко оборвал фразу и крепко прикусил нижнюю губу. – К ювелиру Туарри, что за Белой площадью лавку держит, – светло улыбнулся Щегол. – Откуда знаешь? – испугался Аруз. – Видал тебя там. Покупки делать там тебе не по карману – стало быть, продавал. – Ну, ладно, – пришел в себя трактирщик. – Приношу ему заколку, а он давай браниться! Оказывается, он сам тот цветочек делал – во дворец, в подарок на годовщину правления короля Зарфеста. – Надо же!.. А я тут при чем?.. Щегол оборвал фразу, настороженно оглянулся на скрип, но успокоился, увидев, что в приоткрытую дверь заглядывает смешная чумазая мордашка. Этот мальчишка, которого все называли Чешуйкой, крутился возле «Шумного веселья» – а вдруг кто– нибудь из посетителей за монетку пошлет его с поручением? Или из объедков что перепадет… При виде Щегла малыш просиял. А парень небрежно бросил через трапезную медяк: – Лови, лопоухий! Малыш монетку не поймал, кинулся поднимать ее с полу. |
