|
Прозрачный — из стекла и стали, со множеством касс, залов для транзитных и пригородных пассажиров, грохотом тележек носильщиков, шумом и сутолокой, — выдвинутый вперед, к путям, Ярославский вокзал, как мол, разбивал людскую волну, катившую от платформ к площади.
— Алло! — Андижанец не ждал звонка. — Я думал, ты будешь чуть позже. — Пришлось поменять лошадей… — У нас неудача… — Андижанец объяснил в двух словах. — Ни платков, ни денег! — Обо всем поговорим… — Фарук объяснил, куда он должен подъехать. — Ты мне тут срочно нужен! — Будить Уби? — Теперь уже некогда. Давай сам… Они знали друг друга давно — с тех пор, как начали выступать за сборную, оба мастера международного класса, экс-чемпионы… — Только быстро! — Еду. Голубоглазый вернулся на платформу. Все было тут как обычно. Никаких ментовских приготовлений к приему поезда с Боссами он не заметил. Только на площадке, перед входом, виднелась пара лимузинов и рядом сотрудник Девятого управления охраны КГБ. Он, казалось, был весь поглощен чтением многокрасочного иллюстрированного издания. «И всегда-то в руках у вас одно и то же… — подумал Голубоглазый. — Или журнал, или газета… Такая вы читающая публика!» Фарук мог быть доволен собой: он проскочил между Сциллой и Харибдой. Северная дорога представляла собой гигантскую ловушку для тех, кого искала милиция. Мотню огромного бредня, протянувшегося почти на тысячу километров, между Буем и Кировом. И он здесь — в Москве! Голубоглазый посмотрел на часы — к прибытию новосибирского фирменного Андижанец должен был успеть. «Такая служба…» Новый этап в жизни обоих начался с «Белого дома» — «Ак уй» — небольшой чайханы, которая последнее время служила резиденцией известного воровского авторитета. Чапан, объявивший войну любой несправедливости, вел прием в Белой чайхане круглосуточно. Было неизвестно, когда авторитет спит. Его можно было видеть в любой час. Тут всегда были свежий чай и лепешки. Чапан сидел на возвышении — сопе, покрытой ковром. Лично подавал гостю пиалу с кок-чаем. В чайхану шли люди, искавшие реальную справедливость и действенную помощь. С Чапаном было просто. Если он говорил: «Да», это означало «да». И никогда не могло стать «нет». Без резолюций, без проволочек. Решение было окончательным и обжалованию не подлежало. Авторитет был широк по натуре и щедр. Дехканин, чей разбитый рыдван он случайно задел на шоссе, не предъявил ему никаких претензий. — Мои дети живы — и, значит, все хорошо… За это Чапан подарил ему новый «Москвич». С ним не могли соперничать ни милиция, ни прокуратура. Каждому, кто обращался за помощью, сообщалась стоимость услуг, и, если цена его устраивала и он вносил деньги, его просили оставить номер телефона. Не было ни одного случая, чтобы у человека взяли деньги и подвели. Обычно через пару-тройку дней раздавался звонок: — Колеса ищете? — Да, да! — Подъезжайте сейчас… Называлась тихая улица или переулок. Или: — Подходите к кинотеатру… Адрес постоянно менялся. Но похищенная машина обязательно оказывалась в назначенном месте. В полном порядке. Иногда владельцы пробовали хитрить: вносили не полностью назначенную им сумму. В этом случае они, как правило, обманывали сами себя: в машине могло недоставать магнитолы, а то и колеса. Точно — с учетом недоплаченного… Со временем услуги, оказываемые Чапаном, расширились. |
