Маркус не выдержал и обернулся.

– Не-е-ет! – простонал Дэниел.

– Маркус! – Гонория радостно пискнула, вприпрыжку устремилась за ними и, чуть обогнав, остановилась. – Что вы собираетесь делать?

– Мы собираемся на рыбалку, – прорычал Дэниел. – И не собираемся брать тебя с собой.

– Но мне нравится ловить рыбу.

– Мне тоже. Без тебя.

Ее лицо сморщилось.

– Не плачь, – быстро отреагировал Маркус. Дэниел нисколько не смягчился:

– Она притворяется.

– Только не плачь, – повторил Маркус, и впрямь считая это ужасно важным.

– Не буду, – согласилась она, взмахнув ресницами, – если вы разрешите мне пойти с вами.

Мыслимое ли дело в шесть лет уметь вот так управляться со своими ресницами? Хотя, быть может, Маркус переоценил ее мастерство, потому что мгновение спустя она захныкала и принялась тереть глаза.

– Теперь в чем дело? – поинтересовался Дэниел.

– Мне что-то попало в глаз.

– Вероятно, муха, – съехидничал Дэниел.

Гонория взвизгнула.

– Зря ты это сказал, – заметил Маркус.

– Уберите ее! Уберите! Уберите! – верещала она.

– Ладно, угомонись, – прикрикнул Дэниел. – Ничего страшного.

Но она продолжала истошно вопить, шлепая себя по щекам. В конце концов Маркус схватил маленькие ручонки и прижал их к ее вискам, не давая ей мотать головой.

– Гонория, – строго произнес он. – Гонория! Она моргнула, всхлипнула и затихла.

– Мухи нет, – сообщил он.

– Но…

– Наверное, просто ресница попала в глаз. Рот Гонории сложился в маленькую букву «о».

– Я могу отпустить тебя? Она кивнула.

– Ты не начнешь визжать? Она отрицательно замотала головой. Немного помедлив, Маркус разжал руки и сделал шаг назад.

– Можно мне пойти с вами? – спросила она.

– Нет! – рявкнул Дэниел.

И честно говоря, Маркус вполне разделял его мнение. Ну что за интерес водить компанию с шестилетним ребенком? Тем более – с девчонкой?

– У нас очень много дел, – сказал он, явно проигрывая Дэниелу в свирепости.

– Пожалуйста…

Маркус тяжело вздохнул. Она выглядела до невозможности жалкой. На щеках еще не высохли слезы. Мягкие, абсолютно прямые каштановые волосы, расчесанные на косой пробор и прихваченные сзади заколкой, беспомощно свисали до плеч. А глаза – почти такого же, как у Дэниела, необычного лиловато-синего оттенка – были огромные, заплаканные и…

– Я тебя предупреждал, не встречайся с ней глазами, – напомнил Дэниел.

Маркус снова вздохнул и сдался.

– Ну может быть, в виде исключения.

– Чудесно! – Она подпрыгнула, словно удивленная кошка, и одарила Маркуса горячим, но, к счастью, коротким объятием. – О, Маркус, спасибо! Большое спасибо! Ты самый лучший! Лучший из лучших! – Она прищурилась и метнула пугающе недетский взгляд на брата: – А ты – нет.

Дэниел отплатил ей той же монетой:

– С удовольствием побуду худшим из худших.

– Мне все равно, – заявила она и взяла Маркуса за руку. – Пойдем?

Он взглянул на пальцы, сжимавшие его ладонь. Ему стало неловко, пожалуй, даже неприятно. Странная нервозность стремительно переросла в настоящую панику. Он лихорадочно пытался припомнить, кто и когда в последний раз брал его за руку.