|
И неимоверная, припечатавшая его к ложу сила тоже мешала. Он хотел было попросить, чтобы тяжесть убрали. Но вдруг как-то сразу понял, что тяжесть эта – он сам, его тело, плоть и кровь, мускулы и кости. А как только лежавший понял, что это – тело, так сразу вспомнил и как действуют им, как садятся и даже, пожалуй, как встают. Он захотел сесть – и вдруг на самом деле приподнялся и сел, и, уже непроизвольно, улыбнулся чуть виновато, словно смущаясь своей слабости.
– Хорошо, – сказал стоявший. – У тебя все хорошо. Кто ты? – Я? – Вопрос немного удивил его, тут все было вроде бы ясно. – Я – это я. – Ну, а ты – кто такой? Да, правильно, был в этом вопросе некоторый смысл. Он ведь должен был кем-то быть, иначе все получалось слишком неопределенно. – Вспомнил! Я – Ульдемир! И сразу же все встало на свои места. Он рывком сбросил ноги на пол. Мир колыхнулся, но устоял. Ульдемир осмотрелся, нелегко, как чужую, поворачивая голову. – Где я? Что было? И где… все? Маленькая заминка произошла в сознании, когда возникал этот третий вопрос. Сначала получалось по-другому: где она? И лишь что-то непонятное заставило его сперва спросить обо всех. Стоявший кивнул, как учитель, подтверждающий правильность ответа. – Можешь звать меня Мастером. Это было сейчас не так-то и важно для Ульдемира, и он только машинально кивнул. – Что с нами случилось? – Катастрофа. Слово больно ужалило Ульдемира, вкус его был горько-соленым. Слово источало стыд и обиду. С ним не хотелось соглашаться. – У нас все было в порядке! – Вы ни в чем не виноваты. – Пространство было чистым и спокойным! – Да. То есть то в пространстве, что вы способны воспринимать. Это могло показаться вызовом – или приглашением к вопросам. Но Ульдемир не стал отвлекаться. – Корабль был совершенно исправен! – Справедливо, Ульдемир. – Что же произошло? – То, что не зависело от вас. Так ли уж это важно? – Мастер подумал. – Некогда вы не знали о микробах. Воздух казался чистым. Но люди заболевали. И гибли… – Как нас спасли? Ведь вблизи никого не было. – Это оказалось нелегко. Однако вот ты сидишь и говоришь со мной. – Я. А другие? – С ними тоже благополучно. – Все живы? Мастер помолчал, словно раздумывая. – Ты увидишь. – Я спрашиваю: все? – Я ведь не знаю, сколько вас было. Да, конечно: откуда ему знать? Кстати, а кто он вообще такой, этот Мастер? Откуда взялся? Что это за мир? Как они успели?.. Вопросы нахлынули вдруг, словно плотина рухнула под мягким и неодолимым напором. Но это – ладно, сейчас не это самое главное. – Сколько нас было? Он стал считать, вспоминая имена. Они выскакивали в памяти в нужном порядке, словно кто-то нажимал на клавиши. Уве-Йорген. Георгий. Рука. Питек. Астролида… Как-то получилось, что она назвалась тогда, когда подошла ее очередь по судовой роли, хотя она-то была в памяти все время; она, а не имя. |
