– Чушь, – пробормотала бабушка так тихо, что Джоанна едва разобрала слова, хотя находилась совсем близко. – Я отослала Рут прочь не для того, чтобы впустую тратить время на отдых. – Под одеялами грудь раненой вздымалась и опадала, но рывками, словно приходилось сражаться за каждый глоток воздуха. – Я думала, что еще успею подготовить тебя. Думала, что буду бороться бок о бок с тобой.

– Пожалуйста, побереги силы, – взмолилась Джоанна, не слишком понимая, о чем говорит бабушка.

– Тише, – оборвала та, сверкнув зелеными глазами, такими же ясными, как всегда, несмотря на боль. – Помолчи. И дай сказать мне. Только ты можешь остановить героя, внучка. – Джоанна недоуменно уставилась на бабушку. Она, должно быть, бредит. – Мне очень жаль, дорогая, но… – она попробовала сделать вдох и закашлялась.

– Пожалуйста, – прошептала Джоанна, чувствуя себя так, будто держала жизнь умирающей бабушки в своих руках, но недостаточно крепко, и последние секунды утекали сквозь пальцы.

– Рут может нас слышать? – хрипло повторила она наконец, когда отдышалась, хотя попытки говорить явно стоили невероятных усилий. – Двоюродная сестра возилась с одним из дальних окон. Джоанна уже открыла рот, чтобы окликнуть ее, но бабушка остановила внучку, с трудом выдавив: – Нет. Не… надо. Просто… ответь.

– Нет, – покачала та головой.

– Дорогая, тебе угрожает смертельная опасность, – казалось, с каждым произнесенным словом голос бабушки становился слабее, и Джоанне пришлось напрягать слух, чтобы разобрать сказанное. – Все серьезнее, чем кто-либо представляет. Вскоре ты обретешь способность…

– Семьи Хантов?

– Нет, другую, – прошептала бабушка. – Никому об этом не рассказывай, никому не доверяй этот секрет. – Она заметила, что Джоанна посмотрела на кузину, которая все никак не могла открыть окно, и едва слышно добавила: – Даже ей. Никому. Пообещай, что сохранишь все в тайне.

– Но Рут…

– Пообещай, – проскрежетала бабушка, из последних сил поднимая руку и хватая внучку за запястье слабыми пальцами, на одном из которых тускло блестело обручальное кольцо с рубином – того же цвета, что и кровь. – Произнеси вслух.

– Обещаю, – хрипло прошептала Джоанна.

Бабушка с видимым облегчением выдохнула и уронила руку обратно, оставив обернутым вокруг запястья внучки ожерелье: на тонкой золотой цепочке виднелась какая-то подвеска. Они почти сливались с браслетом семьи Хантов.

Внимание Джоанны отвлекла подошедшая Рут. Она опустилась на колени рядом с кроватью и откинула со вспотевшего лба прилипшие пряди.

– Я справилась с окном. – Не получив ответа, кузина осторожно прикоснулась к плечу бабушки, которая лежала с закрытыми глазами. – Теперь мы с Джоанной можем вытащить тебя.

Веки раненой так и остались опущенными.

Рут бросила на сестру встревоженный взгляд, дотронулась до щеки бабушки, после чего занесла ладонь над ее ртом и носом.

«Она умерла, – ощутив ужасную пустоту внутри, подумала Джоанна. – Наша жизнерадостная бабушка умерла».

– Но она… – растерянно проговорила Рут. – Она обещала, что дождется меня.

Джоанна хотела сказать ей что-то ободряющее, но в ушах звенело лишь эхо последних слов бабушки: «Только ты можешь остановить героя». Это звучало похоже на бред.

Донесся приглушенный топот. Интересно, давно он уже раздается?

– Рут, мы должны идти, – чувствуя себя в странной рассинхронизации с окружающим миром, произнесла Джоанна, слыша себя будто издалека.

– А? – с трудом сосредоточив на ней взгляд, заморгала кузина, затем медленно положила руку на запястье сестры и сжала.