Вернувшись с прогулки и стягивая с рук митенки, Айрин вошла в свой номер и, остановившись в дверях, вдруг поняла – что-то стало не так. Это было на уровне ощущений, неясной тревоги, как бывает, когда окатывает порывом холодного ветра. Прикрыв дверь, Айрин подошла к шкафу, где лежала сумка, на дне которой оставался молескин с «Лунной песней».

На первый взгляд, всё в шкафу оставалось таким же, но, ещё не начав перелистывать страницы, Айрин поняла – текста заклинания там больше нет.

Возвращение домой после затянувшейся вечеринки – не всегда приятное событие. Особенно, если лифт не работает, а дома никто не ждёт. Открыв дверь квартиры, Аллен перешагнул через порог, неловко сбросил на пол сумку и прислонился к стене.

Через несколько минут, наспех умывшись и стащив с себя большую часть одежды по дороге в спальню, Аллен наконец-то оказался на кровати. Но сон, который ещё некоторое время назад казался таким желанным, сейчас совершенно не хотел приходить. Немного поворочавшись на кровати, Аллен встал, раздвинул шторы, впуская в комнату тусклый лондонский рассвет, и налил себе воды из стоящего на столике возле кровати графина.

Рядом с графином на столике всё ещё стояла фотография, запечатлевшая один из самых счастливых моментов в жизни Аллена Вудса. Его и Мэри-Энн. В один из дней, когда они и помыслить не могли о приближающемся расставании.

Когда знаком с кем-то почти всю жизнь, иногда кажется, будто читаешь его, как открытую книгу. Но это, к сожалению, всего лишь иллюзия. Люди со временем меняются, и позже может оказаться, что ты совершенно не знаешь человека.

Так получилось и в их случае. Обманывая себя, Аллен думал, что успел изучить Мэри-Энн, все её мысли, желания, реакции. Его с неудержимой силой тянуло к чему-то новому, поэтому он начал позволять себе мелкие интрижки на стороне, оправдывая себя тем, что всё равно не собирается уходить от женщины, с которой живёт, что, возможно, они даже скоро свяжут себя узами брака, как и планировали.

Но Мэри-Энн приняла решение и поступила по-своему. Она сама ушла от него. Не отвечала на звонки, не читала письма, больше не хотела с ним разговаривать.

Когда-то в школе Аллен и предположить даже не мог, что влюбится в эту смешливую и бесстрашную девчонку. Она была своим парнем. Смешно вспоминать, но, когда Аллен впервые собирался на свидание с девушкой, проводившей лето в Пензансе, именно к Мэри-Энн он отправился за советом, что ему надеть и как себя вести.

Их детские и подростковые приключения не заслуживали того, чтобы остаться всего лишь закрытой страницей в истории. Совсем наоборот, эти воспоминания даже по прошествии стольких лет оставались такими же яркими, как и раньше, словно всё это произошло только вчера. Бесшабашный ирландец Аллен, ничуть не отстающая от него в своём стремлении к приключениям Мэри-Энн и Лиам, самый серьёзный из их компании, будто уравновешивающий её, но и ему порой отказывал здравый смысл. Бывали моменты, когда Конрой совершенно непостижимым образом преображался и рисковал ничуть не меньше, чем Вудс, а, возможно, и больше. Кроме их троих, в воспоминаниях присутствовала и кузина Лиама Николь, надоедливой, но привычной тенью преследующая их, а также родственники, учителя и соседи, хватавшиеся за голову от проделок этой компании.

Позже, когда у каждого из них началась взрослая жизнь, а затем Лиам и Аллен стали почти врагами из-за соперничества за Мэри-Энн, их пути вполне могли разойтись окончательно. Но этого не случилось. Не сразу, но всё же Мэри-Энн отдала предпочтение Аллену, они начали встречаться, а через какое-то время Вудс и Конрой снова стали лучшими друзьями.

Когда Лиам принял решение жениться на Эммелин, с которой познакомился в Бодмине, Аллен категорически возражал. Эммелин ему совершенно не нравилась с самой первой встречи, да и она не питала никакой симпатии ни к нему самому, ни к Мэри-Энн, которой даже не было на свадьбе.