— Лет? — удивился Джей Мак. — Мэри, но ты ведь ни разу никому не намекнула на это.

— Даже своим сестрам? — подозрительно прищурившись, пронзительно глянула на дочь Мойра. — А может быть, ты поделилась с ними и взяла с них клятву молчать?

— Нет, это не так. Я лишь сегодня известила остальных Мэри, отправила каждой по письму. Мне и в голову бы не пришло унижать вас с Джеем Маком, делясь с ними такой важной новостью и утаивая ее от вас. Если кто-то из сестер и мог что-то заподозрить, так это Мегги и Скай — да и то потому лишь, что в последнее время они чаще других бывали дома. Мы долго пробыли вместе, и не исключено, что они заметили какие-то мелочи, которые невольно могли меня выдать.

Мойру это не убедило, но она не произнесла ни слова в ответ.

— Мама, ну что я могла им сказать? — настаивала Мэри. — Да и когда? Ведь окончательное решение созрело лишь теперь, да и то я с большим трудом смогла облечь свои переживания в слова. В основном внутренняя борьба происходила неосознанно. Когда в июле я осталась одна в летней усадьбе, у меня было достаточно времени для молитв и размышлений, и только тогда я смогла сформулировать те вопросы, на которые искала ответы так долго, — Мэри робко протянула к матери руку, но решилась лишь коснуться атласного рукава ее платья. Мойра оставалась неподвижной. Девушка поспешно убрала руку. Ее охватило отчаяние. — Мама, ты хотя бы отчасти можешь понять, о чем я толкую? — Мэри беспомощно посмотрела на отца.

— Это слишком большое потрясение, — тихонько произнес он. — И к тому же такое неожиданное. Должен признаться, я и сам потрясен.

Мэри обреченно кивнула. Оправдались самые худшие ее опасения, отчего на душе стало совсем тошно: рушился весь прежний мир. Единственно незыблемым оставалось отныне лишь ее решение.

— Наверное, мне лучше сегодня не ночевать в этом доме, — вздохнула она.

— Что за чушь! — возмутился отец. — Конечно, ты останешься дома. Ведь это по-прежнему твой дом. Господь свидетель, все тринадцать лет твоя комната содержалась в полном порядке. Она готова принять тебя и сейчас. — Покосившись на Мойру, он нерешительно добавил:

— Как будто кто-то ждал, что ты можешь вернуться в любую минуту.

— Я бы не спешила с подобными выводами, — поднимаясь из-за стола, возразила Мэри. Несмотря на попытки казаться спокойной, ее голос звучал несколько язвительно. — Это скорее свидетельствует о том, что маме было угодно сохранить напоминание о принесенной ею жертве.

— Жертве? — переспросил Джей Мак.

— Какой такой жертве? — Мойра удивленно уставилась на дочь.

— Обо мне, мама, — выпалила Мэри, прежде чем успела прикусить язык. — Я стала твоей жертвой. Ты отдала меня Церкви во искупление собственных грехов.

Джей Мак едва успел перехватить руку Мойры, занесенную для пощечины.

— По-моему, тебе лучше пойти отдохнуть, Мэри. Нынче вечером и так уже было сказано слишком много.

Впервые в жизни у Мэри Френсис Деннехи не нашлось слов, чтобы возразить собственному отцу.

Форт Союза, штат Аризона

Бал был в самом разгаре. Наряды офицерских жен поражали богатством красок: все дамы торопились воспользоваться случаем и продемонстрировать последние новинки, выписанные из модных салонов далекого востока, или хотя бы то, что сумели раздобыть в магазинах Сан-Франциско. Платья из атласа, шелка и тафты выглядели особенно впечатляюще на фоне простых голубых мундиров, в которые были облачены кавалеры.