Увидев маленьких смешных птенцов, Томек обратился к Смуге со словами:

– Как вы думаете, продадут ли нам туземцы птенцов казуаров? Я хотел бы подарить их Салли. Говорят, что маленькие казуары легко привыкают к людям и ходят за ними как собаки

Смуга взглянул на птенцов, покрытых с ног до головы желтовато‑серым пухом с темными полосами.

– Превосходная идея, – ответил он. – Попытаемся купить!

Томек стал владельцем двух птенцов и двух клеток за три ожерелья стеклянных бус. Обрадованный полученными подарками, старейшина выдал воинам какие‑то приказание. Те вскоре привели и вручили путешественникам двух жирных, откормленных псов. При этом старейшина сказал, что у него слишком мало свиней и он не может их дать. Мафулу приняли псов с большим удовольствием. В некоторых районах острова папуасы откармливают собак и потребляют их в пищу, в частности во время торжественных племенных пиров.

Вскоре появились женщины, несшие за спинами сетки, наполненные овощами. Однако старейшина не хотел отпустить путешественников из деревни, пока они не выкурят с ним трубку в Доме духов. Делать нечего, Смуте пришлось принять приглашение. По дороге к Дому духов старейшина остановился у своей хижины. На ее пороге сидели две жены старейшины, причем одна из них кормила грудью ребенка, а вторая – поросенка. Старейшина с гордостью показал Смуге поросенка. Видимо, он хотел похвастаться богатством.

По лестнице Смуга и Томек поднялись на веранду Дома духов. В обществе шамана, старейшины и нескольких воинов, они вошли внутрь.

Пока старейшина медленно набивал табаком бамбуковую трубку, путешественники с интересом разглядывали внутреннее убранство Дома духов. Стены украшали военные трофеи. Главное место среди них занимали отполированные до блеска человеческие черепа и совершенно целые головы, покрытые кожей, которые при обработке сохранили прежние черты лица погибших.

Затаив дыхание, Томек бросал взгляды на мрачные трофеи. На его лбу выступили маленькие бисеринки пота. Он побледнел, и едва не потеряв сознания, с трудом прошептал:

– Голова атамана пиратской шайки... – тихо сказал он.

Смуга взглянул на стену, в которую всматривался Томек.

Некоторое время он сидел неподвижно, потом буркнул:

– Поделом вору и мука. Носил волк – понесли и волка. Значит мы встретились с ним, но не так, как он хотел. Жаль, что этого не видит Новицкий...

Туземцы были очень рады впечатлению, какое произвела на путешественников голова пирата. Можно даже предположить, что их пригласили в Дом духов только для того, чтобы показать эту голову, потому что шаман вдруг встал с места, снял голову с гвоздя и подал ее Смуте. Томек закрыл глаза. Он боялся упасть в обморок. Смуга не потерял самообладания. Взял в руки ужасный трофей и внимательно его рассмотрел. Впервые за все время путешествия по Новой Гвинее ему удалось увидеть столь мастерски препарированную человеческую голову. Кожа на голове, волосы и черты лица были сохранены до мельчайших подробностей. Даже выражение лица было точно передано. Опущенные веки глаз оставляли впечатление, что атаман шайки пиратов погружен в глубокий сон. Смуга провел рукой по лицу пирата. Нащупал под пальцами мягкие вкладыши, позволившие дикому художнику придать правильные черты лица жертве ужасного обычая[110].

Смуга вернул голову пирата шаману и спросил не пожелает ли он продать ее. Шаман решительно отказался. У папуасов голова белого человека ценилась необыкновенно дорого. Не обескураженный отказом Смуга, выразил желание купить голову одного из туземцев. На лицах папуасов мгновенно отразился гнев. Не обращая на это внимания, Смуга предложил за голову папуаса свои карманные часы со звоном. Папуасы понятия не имели для чего служат часы, но тикание и звон всех очень поразили.