– А вы верите в гений чистой красоты? В абсолютное сияние незамутнённого похотью созерцания? – гадко усмехаясь, продолжал господин с глазами-маслинами, – у женщин, должно быть, особенно начиная с определённого возраста, акценты действительно смещаются в сторону духовного… Мы, мужчины, несколько дольше ощущаем в себе зов природы и потому, я полагаю, смотрим иначе на некоторые вещи. То, что я сказал, не столько дань следованию определённому учению, сколько смиренное принятие нашей животной сути.

Он взял со стола белоснежную сложенную уголком салфетку и промокнул ею свой круглый лоснящийся лоб.

Собеседница лысеющего господина величественно проигнорировала содержащийся в его высказывании отвратительный намёк на начавшееся угасание её женственности.

– Что же вы скажете о пейзажах? – неторопливо произнесла она, постукивая ногтями по хрустальной ножке бокала, – по-вашему, в художнике непременно должны будоражить либидо и весенний лес, и горная река, и предгрозовое небо, иначе он просто не сможет их написать?

– Я понимаю, вы нарочно уплощаете и огрубляете мою мысль, дабы создать иллюзию её абсурдности, но противиться очевидному бесполезно, поверьте, человек – разумное животное, и всё, чему мы научились в процессе эволюции сознания, – это романтизировать инстинкты, – отпарировал господин с глазами-маслинами, двумя пальцами ловко ухватывая с тарелки аппетитную косточку.

– Имею смелость возразить вам, мэтр, – произнес очень высокий молодой человек с какой-то невероятной болезненной остротой всех черт, сидящий прямо напротив маслиноглазого господина, – мне кажется, искусство создания портрета не вписывается в вашу парадигму. Мы можем испытывать любые чувства к человеку, лицо которого мы собираемся писать. Чувства не важны. Мастера писали и великих диктаторов, и великих преступников своей эпохи. Секрет портрета не в отношении, выраженном посредством кисти, а в его строгой логике. Дар портретиста – прежде всего дар понимания человеческих лиц. Хороший портрет содержит (неявное, но всегда прочное) глубокое соответствие формы и содержания – все морщинки, складочки, детали мимики отражают наиболее часто испытываемые людьми эмоции: веселье, задумчивость, ярость, брезгливость, грусть. Чтобы написать портрет нужно разгадать человека, разглядев лицо, проникнуться тем способом проживать жизнь, который этот человек для себя избрал…

Женщина-мастер посмотрела на молодого человека с уважением.

– Но никто из вас ведь не станет спорить, что природа – есть непрерывное и неизбежное продолжание самой себя; утверждение и обновление жизни – единственная вечная ценность, а сила, поддерживающая и творящая жизнь, есть эрос; каждый художник находит свой путь проведения этой истины к душе зрителя через его глаза… – реабилитировался мэтр.

В этот момент к столику подошёл официант, и на некоторое время художники отвлеклись от обсуждения, занявшись выбором из многих сортов вин, закусок и превосходного табака.

– Исторические картины, на ваш взгляд, тоже должны содержать в себе утверждение и обновление жизни как основное смысловое ядро? – возобновил разговор молодой художник.

– Разумеется. История – это та же почва, та же плодородная земля, только произрастают на ней не благоуханные цветы и красивые девушки, а человеческие таланты и характеры, история – суть среда, без которой мы не сформировались бы именно такими, какие мы есть теперь. Вопреки мнению многих наших современников, которые обязуют всякого художника создавать злободневные общественно-политические, социальные, исторические картины, полагая, будто иначе он не может считаться полноценным творцом и патриотом, я думаю, что от влияния эпохи мы просто не в силах уйти по причине нашей естественной ограниченности, потому быть сыном своего времени – это скорее не обязанность художника, а его прискорбная данность… А что касается вашего вопроса, о взаимоотношении исторического и природного круговорота жизни, то тут всё довольно просто.