– Поэтому не лучше ли нам поболтать? – предложил он. – Хотите, я трону вас размышлениями о природе?

Его предложение не нашло опоры. Предлагать такие темы, когда женщине хочется выбежать из помещения, сказала она Стольникову, безнравственно. Огорчившись, он дал ей таблетку «Глицин-форте», и она уснула. Стольников тоже закрыл глаза и летел так до самых аплодисментов.

Его нашли. Нашел Зубов, отправив к Стольникову одного из своих людей. Чем сейчас, интересно, занят генерал-майор, которого знал Саша? И зачем спустя одиннадцать лет он понадобился Зубову?

Прошлое не оставит тебя в покое. Прошлое нельзя забыть. Оно или погубит тебя, или возродит.

С этими мыслями Саша и спустился с трапа, направляясь к стойке визового контроля. Получив из рук турка паспорт и оглянувшись, Стольников нашел взглядом глаза человека. Битком набитый туристами зал гудел и двигался, но капитан безошибочно, сразу нашел эти глаза.

Прошлое жило рядом с ним.

Он вышел из здания аэропорта и, вынимая из кармана трансфер-ваучер, двинулся к гиду под вывеской «Пегас туристик». До «Астерии элит» полтора часа езды, но это ничего не значит. Он видел те глаза. И видел труп голубоглазого.

За мгновение до того, как двери закрылись и гид начал свой бестолковый рассказ о Турции, Саша налегке выскочил из автобуса, оставив сумку. Не велика потеря – шорты, пара маек и шампунь.

Скрыться среди стойбища автобусов не представило труда. Вряд ли его бегство из автобуса кто-то заметил, а сейчас, обходя огромные махины и просачиваясь сквозь нескончаемый поток туристок, Стольников добрался до стоянки такси и без разговоров сел в желтый «Рено».

– Сиде, – сообщил он водителю в белоснежной рубашке. – «Астерия элит».

– Уан хандрид евро, – оценил маршрут таксист. Повнимательней присмотрелся к Стольникову и добавил: – Сто евро.

– Поехали уже? – улыбнулся Саша.

На подъезде к отелю таксист, которого звали Марик и который родился, вырос и жил в Азербайджане, ответил на телефонный звонок и, прервав свои яркие воспоминания о стройбате во Владивостоке, долго говорил по-турецки, восклицая и прицокивая. Закончив говорить, повернулся к Саше так резко, что Стольникову показалось – он бросил руль.

– Ай, какие плохие новости! Пять минут назад автобус с туристами перевернулся, семнадцать человек погибли!

– «Пегас туристик»? – глядя на скользящее под него безупречное дорожное покрытие, спросил капитан.

– Откуда знаешь? – удивился таксист.

– «Пегас туристик» только и переворачиваются.

– Э-э, ты не прав! В прошлом году…

Он еще что-то говорил, но Саша его не слышал. Оставшиеся пятнадцать минут он молчал, обдумывая свое дальнейшее поведение. Когда машина подъехала к стеклянным дверям, он протянул Марику сто евро, принял от него визитку, вошел в отель и направился к ресепшен. Опять Турция. Только теперь все иначе.

Добрался до ресторана, на скорую руку набрал в тарелку закусок и налил черный кофе. Не надо дергаться. Зубов сам его найдет. Очень скоро.

Не прошло и минуты, как мимо прошли несколько туристов с тарелками в руках, и на столе перед Стольниковым появился сложенный вчетверо листок бумаги. Он стянул его под стол и развернул.

«Через полчаса в центральном бассейне. Аниматоры жгут под музыку».

Капитан вспомнил, что в угаре шопинга забыл про плавки. Пришлось вернуться и за тридцать евро купить подходящие.

Зубова он так и не узнал. Люди двигались бесконечным потоком. Загорелые бывалые сменяли вновь прибывших молочно-белых, женщины – мужчин, атлеты – людей-клизм.