— Похоже, что он очень порядочный человек, этот Делмартин.

— Да, но почему мой отец так ненавидит меня, Тэйлор?

— Если бы ты рассказала мне о себе чуточку больше, то, может быть, я нашел бы правильный ответ на твой вопрос.

— Он всегда все самое лучшее отдавал моей сестре Сидни. Она на девять лет старше меня и превосходит меня во всех мыслимых и немыслимых отношениях — по красоте, по уму, по образованию (она окончила Гарвардскую юридическую школу и получила степень магистра), и даже по семейному состоянию, так как вышла замуж за итальянского князя. В настоящее время она здесь, в Нью-Йорке, и…

Тэйлор напряженно ждал от нее продолжения разговора. Черт возьми, все было так хорошо! Она почти открылась ему и вдруг оборвала себя на полуслове и, судя по всему, не собиралась продолжать свой рассказ.

— А как ты думаешь, почему твоя бабушка оставила большую часть своего состояния именно тебе?

— Понятия не имею. Я знаю только одно — она всегда восхищалась своей старшей внучкой и очень гордилась ее успехами. Но потом… Возможно, она пришла к выводу, что ее сын — мой отец — был совсем не таким, каким она хотела его видеть. Не знаю. Мой отец и его новая жена Холли жили в этом особняке вместе с ней последние два-три года. — Линдсей задумалась, уставившись рассеянным взглядом на дорогую кофеварку, которую Тэйлор купил специально для этой квартиры. — Разумеется, какие-то мысли на этот счет у меня есть, — продолжила она через некоторое время. — Мне кажется, что она просто хотела вооружить меня материально для борьбы с отцом и с моей сестрой. Она хотела, чтобы я была сильной и уверенной в себе, а этого, по ее мнению, можно было достичь только с помощью больших денег. Других средств она просто не признавала. Правда, я за последние годы убедилась в том, что на свете есть более мощная сила, не имеющая никакого отношения к деньгам.

Тэйлор еще крепче прижал ее к себе, рассчитывая подтолкнуть к дальнейшим откровениям, но она не сказала ему больше ни слова.

— Линдсей, назови мне, пожалуйста, свое полное имя. Это ведь не трудно сделать, не так ли? Ведь ты же дала согласие стать моей женой; и поэтому я имею полное право знать имя своей будущей жены.

Ее рот слегка приоткрылся, но слова, казалось, застряли в горле. Да, у нее действительно была сила, позволяющая ей контролировать все свои поступки и слова. Конечно, она могла сообщить ему свое полное имя, но Париж… Как быть с Парижем? Как быть с тем, что сотворил с ней князь? В ее глазах блеснули непрошеные слезы, и она положила голову ему на плечо, чтобы он их не видел.

— Я не могу этого сделать, Тэйлор. Это так ужасно, поверь мне… Слишком ужасно! Пожалуйста, дай мне еще немного времени!

— Ты действительно сейчас сказочно богата?

— Да, очень. Очень богата.

— Ну и что же мы, черт возьми, теперь будем делать со всем этим богатством?

— Не знаю.

— Является ли это главной причиной того, что ты повисла у меня на шее еще в аэропорту и чуть было не спровоцировала на половой акт прямо в зале ожидания?

Она отодвинулась от него, но не совсем, не полностью. В ее глазах появилась некоторая неуверенность, и он терпеливо ждал от нее дальнейших объяснений.

— Что с тобой случилось, Линдсей? В чем причина столь неожиданного превращения? Что подтолкнуло тебя ко мне?

Она продолжала молчать. Может быть, она и сама толком не знает, в чем дело?

— Последняя стычка с отцом? Своеобразный акт мести? Желание убедиться в том, что, помимо ненависти, есть на свете еще и любовь? Стремление устранить негативные последствия господства отца над собой? Необычный способ добиться освобождения? — Господи, какие идиотские слова! Нет, надо сдерживать себя.