Он же взял на себя и решение весьма деликатного вопроса с Римом. Дело в том, что Изабелла и Фердинанд доводились друг другу кузиной и кузеном, а значит, заключение их брака требовало особого папского разрешения. Но папа Павел II не рискнул его дать, так что посланник короля Хуана II Арагонского вернулся ни с чем, так и не уладив дела. Однако инициаторы брака, к которым обычно относят Хуана II Арагонского, отца жениха, Торквемаду и дона Альфонсо Каррильо де Акунья, архиепископа Толедского, этим совершенно не смутились. Они возлагали на этот брак такие большие надежды и строили в отношении него такие великие планы, что, недолго думая, сфабриковали необходимый документ в расчете получить папскую печать задним числом. Так оно, впрочем, и произошло в декабре 1471 года, но уже в папство Сикста IV, так как неуступчивый папа Павел II, известный коллекционер-нумизмат и собиратель драгоценных камней, умер 26 июля 1471 года.

После того как Сикст IV (в миру — Франческо делла Ровере) дал особое папское разрешение на брак Изабеллы и Фердинанда, король Энрике, сводный брат Изабеллы, почувствовал себя осмеянным. Полный ярости, он решил еще резче поставить под вопрос ее качество наследницы, стараясь при этом еще больше усилить значимость своей дочери, маленькой ла Бельтранехи. Он стал подыскивать ей мужа.

А что делал в это время Торквемада? Отец Антуан Турон в своей «Истории знаменитых людей доминиканского ордена» пишет об этом следующее: «Он очень редко появлялся при дворе, да и то лишь тогда, когда его звали; почти все время проводя у себя, он лишь изредка сопровождал инфанту то в Вальядолид, то в Авилу или в какой-то иной город Кастилии».

Изабелла — королева Кастилии

В самом деле, чтобы избежать королевского преследования, Изабелла вынуждена была скитаться. При этом 2 октября 1470 года она родила своего первого ребенка — дочь Изабеллу — и смогла наконец получить разрешение нового папы Сикста IV, который не являлся сторонником короля Энрике, на свой брак. Кстати сказать, в архивах Ватикана копии разрешения на брак от его предшественника так потом и не нашли, а ведь она должна бы существовать, если то разрешение было подлинным.

Энрике IV Бессильный, как мы уже говорили, пребывал в ярости. Он, поддавшись на уговоры супруги и дона Диего Лопеса Пачеко, маркиза де Вильена, выступавшего за скорейшие действия, даже задумал убить ребенка Изабеллы, спутавшего все его планы, но, как всегда, в последний момент заколебался.

Надо сказать, что условия для столь кардинального решения проблемы складывались в тот момент просто идеальные: Фердинанд отсутствовал физически (он был в Арагоне, помогая отцу отражать нападение французов). Советники давили на короля Энрике, и он уже почти было решился, но тут, 1 ноября 1474 года, в кресле брадобрея вдруг умер старый маркиз де Вильена (перед смертью он успел получить от короля титул герцога де Эскалона). А потом, 11 декабря 1474 года, испытывая ужасные боли, испустил последний вздох и сам Энрике Бессильный.

Он был капризен и нерадив. Подобно своему отцу, не имел ни энергии, ни твердости характера. Неспособность к решению серьезных вопросов лишила его всякого авторитета, а неудачная супружеская жизнь сделала посмешищем в глазах современников.

Лоренс Шуновер по этому поводу пишет: «На время страна замерла. Согласно традиции, монархи Кастилии всегда оставляли завещание и определяли основные направления политики, которая должна быть продолжена после их смерти. Хотя и не облеченные силой закона, эти документы всегда с уважением воспринимались и выполнялись до тех пор, пока отвечали практическим интересам страны. Но король Энрике, до конца последовательный в своей нерешительности, не оставил никакого завещания своим сторонникам. В наследство он оставил неопределенность — единственную постоянную черту своего характера».

Смерть Энрике IV Бессильного была столь быстрой, что снова заговорили об отравлении.