Роуз вздохнула. «Он такой нетерпеливый, и такой разгневанный», — подумала она. «Я что, была жестока с сыном?».

— Я уезжаю в столицу, — сказала она, переходя к сути разговора прежде, чем он успеет ещё больше скомкать разговор.

Это заставило её сына остановиться. Грэм уставился на неё с вопросом в глазах.

— Королева нуждается во мне, и есть некоторые вещи, которые я слишком долго откладывала. Меня не будет довольно долго, — сказала она ему.

— Как долго? — спросил он.

— По меньшей мере шесть месяцев, — отозвалась она, — но благодаря Мировой Дороге я смогу без особых проблем возвращаться с визитами. Вопрос в том, хочешь ли ты поехать со мной, или остаться здесь.

Он обнаружил, что рассматривает каменные плиты у себя под ногами — в тех редких местах, где они не были накрыты мягкими коврами.

— А что Карисса? — Его девятилетняя сестра уже спала, но первым делом он подумал о ней.

— Я подумывала оставить её здесь, под опекой Графини, но мне не нравится мысль о такой долгой разлуке с ней, — призналась Роуз. — Её я возьму с собой, но ты уже достаточно взрослый, чтобы решать самому. Что бы ты предпочел?

Что-то в её взгляде заставило его помедлить. Её голос был спокойным, но он видел в чертах её лица скрытую печаль. Она надеялась, что он поедет с ними, но он как раз этого и хотел меньше всего. Он также хотел посмотреть, к чему приведёт наука Сайхана.

— Друзья мои здесь…

Она кивнула, склонив голову, будто признавая какое-то поражение:

— Я понимаю, Грэм.

— И в столице я уже был, — добавил он, борясь с чувством вины.

Она встала, и шагнула ближе:

— Ничего, Сын. Я действительно понимаю. Я тоже когда-то была молодой, как ни могло быть трудно в это поверить. В Албамарле тебе есть, чему поучиться, но здесь тоже может быть нечто более важное.

На миг он напрягся. Она что, знала о его обучении с Сайханом?

Роуз обняла сына.

Он обнял её в ответ, чувствуя, как его гнев слабеет, сменяясь безымянной печалью. Она ощущалась маленькой, хрупкой. Хотя Роуз была высокой по женским меркам, сейчас ей приходилось запрокидывать голову, чтобы его обнимать. Большую часть его жизни она высилась над ним, могучая, сильная и непогрешимая. Он видел уважение, восхищение, и порой страх в лицах всех, с кем она общалась, но сейчас он увидел её в новом свете. На миг она была просто маленьким, хрупким человеческим существом.

Это озарение поколебало устои его мироздания. Впервые он познал более глубокий экзистенциальный страх, который появляется в каждом человеке, который начинает сталкиваться со взрослой жизнью.

— Прости, Мам, — сказал он ей, жалея, что не может отказаться от этого нового знания. Он не хотел взрослеть. Только не в том случае, если это означает жизнь в мире, где Роуз была смертной, способной ошибаться… уязвимой.

— Что-то не так?

Это был голос Кариссы. Она стояла в дверях, наблюдая за ними обеспокоенным взглядом.

— Иди сюда, — сказала Роуз, раскрыв руки, и приглашая дочь присоединиться к ним. Какое-то время она обнимала обоих своих детей, а потом объяснила Кариссе, что её брат останется в Камероне без них.

* * *

Следующий день был тихим. Мать и сестра были заняты сбором вещей, хотя уезжать Роуз не планировала ещё два дня. Мэттью всё ещё занимался подготовкой — настолько плотно, что Грэм даже не мог найти его, чтобы сказать, что украсть рукоять меча будет легко… если, конечно, его мать не решит взять её с собой.