— Нет, милая, — ухмыльнулся Иен, — не так быстро. Боюсь, в этом деле мне потребуется мамина помощь.

Элизабет забила в пухлые ладошки.

— Мама! Мама! Ты поможешь папе?

Губы Сабрины озарила улыбка. Она была не из тех мам, которые могли устоять перед такой просьбой. Взгляды мужа и жены встретились. Глаза Иена весело заблестели, черная бровь озорно изогнулась. У Сабрины порозовели щеки — взгляд мужа не оставлял никаких сомнений в его намерениях. Он рассматривал ее лицо, и отсвет страсти возбуждал ее от макушки до пят. Нет, она не станет возражать — ни за что. Наоборот, от одной мысли о том, что должно произойти, Сабрину бросало в дрожь.

— Что ж, возможно, и соглашусь. — Она погрозила пальцем дочери. — Только ты должна поспать. А мы с папой посмотрим, что можно сделать.

Такой ответ вполне удовлетворил Элизабет. Она вывернулась из объятий отца, примостилась рядом и вскоре крепко уснула. Иен пожирал жену откровенно алчным взглядом, но в этот момент сын издал негодующий вопль и повернул к матери сморщенное недовольное личико.

Иен тут же подхватил капризничающего ребенка.

— Понимаю, чего тебе хочется, — со вздохом проговорил он.

— И должен признаться, немало тебе завидую.

Сабрина, поняв, что сынишка голоден, уже обнажила грудь. Иен опустился на колени и протянул ребенка ей. Младенец, не теряя времени, повернул голову и приступил к трапезе. При виде его нетерпения Иен захохотал и, наклонившись, поцеловал в темя, затем слегка подвинулся и припал губами к нежной плоти цвета слоновой кости, которая питала его наследника. Сабрина затаила дыхание и погрузила пальцы в длинные черные кудри.

Они не сказали ни единого слова, да слова и не были нужны. Иен лег рядом. В эту минуту оба чувствовали себя счастливыми, радовались миру и друг другу.

Ребенок шумно сосал грудь. Сабрина провела кончиком пальца по изогнутой темной брови Иена и невольно вспомнила, как их сын появился на свет. Стояла снежная, вьюжная зима, и по мере того как нарастала боль, Сабрина все больше сожалела, что ребенок для прихода в мир выбрал такую ветреную ночь.

Принимала сына снова повитуха Мередит, помогали ей Эдна и возвратившаяся в замок Мак-Грегоров Мэри. И опять Мередит не могла поверить, что отец ребенка останется в комнате до конца родов. Но именно Иен вручил Сабрине сына, и на его губах играла горделивейшая из улыбок.

— Посмотри, дорогая! — рассмеялся он. — Посмотри, что мы сотворили!

— Вижу, — проговорила она, чувствуя, что вот-вот то ли расплачется, то ли рассмеется. — Крошечного принца.

Вдвоем они посчитали пальчики на руках и ногах мальчика и заключили, что никогда еще не рождалось такого красивого малыша. И уже позже, в объятиях мужа, Сабрина встрепенулась и подняла голову.

— Как мы назовем нашего сына, Иен? Мак-Грегор долго молчал. Смуглая ладонь, сильная и бесконечно нежная, поглаживала новорожденного. Но вот он сказал то, что Сабрина никак не ожидала от него услышать: — Давай назовем его Джеми.

Жена застыла, в горле защипало. Она коснулась его рукава.

— Но я думала… Иен, я считала… — Сабрина никак не могла подобрать слов. — Но почему? — наконец спросила она.

— Все очень просто. Джеми подарил мне жизнь, хотя мог бы легко ее отнять. Этот долг я оплатить не смогу… и все же… ведь я всем ему обязан. Так что наречь в его честь своего сына — такая малость. — Иен улыбнулся. — Сын будет носить имя честного человека, человека несгибаемых убеждений… конечно, если это доставит тебе радость.