- Коля, зачем ты сказал? Мы же условились...

- Да ведь я ему ничего секретного не сказал и не скажу никому даже под страхом смерти! Но это... Но это такое открытие, что о нем надо кричать всему миру! Пусть знают, что это сделали мы, советские люди! Так выпьем за советских людей! Выпьем за торжество жизни!

Провели третий контрольный просмотр. Антивирус действовал. Живая ткань все более и более приближалась к своему нормальному состоянию.

Следующий просмотр решили провести в два часа ночи.

Глава XVIiI

В КОМНАТЕ ПАХЛО ХЛОРОФОРМОМ

- В кино! В кино! Кто за кино? Единогласно! А какая картина идет, скажу я вам. Прекрасная картина!

Лена спросила с недоверием:

- А ты видел?

- Видел. Афишу, конечно. Ну, в общем, пошли! Я уже заказал по телефону пять билетов.

- Зачем пять? Ведь Миша остается.

- А потому... - Коля таинственно умолк и посмотрел на Степана: - потому что с нами пойдет одна красивая девушка, которую Степан - вот собственник! - даже боится нам показать.

Таня удивилась.

- Катя?

- Ну, конечно, Катя! Ну, не красней, Степан! Не красней!

- Действительно нехорошо, Степа! И давно она в городе?

- С осени.

- Ты лучше спроси у него, Таня, сколько раз он видел Катю. Ей-богу, раза два, не больше!

- Не выдумывай, Коля, - каждое воскресенье.

- А в прошлое?

- Но ведь ты помнишь, какая у нас была срочная работа?

Таня покачала головой:

- Нет, Степа, мне все это не нравится! Работа работой, но человека забывать нельзя. Почему, например, о Кате вспомнил сейчас Коля, а не ты?

- Потому, что я о ней никогда не забываю.

- А в кино не хотел ее пригласить.

- Я не собирался в кино, я собирался пойти к ней.

Через полчаса шумной гурьбой они ввалились в общежитие Сельскохозяйственного института.

Катя была дома. Она чувствовала себя очень плохо, Но когда в коридоре послышались шаги и прозвучал знакомый голос Коли Карпова, она вскочила с кровати.

Уже потому, что это посещение было неожиданным, что у Степана на лице горел румянец, а глаза блестели возбужденно, Катя поняла, что произошло что-то очень важное, очень радостное. Еще не решаясь поверить своему предположению, она робко спросила:

- Удача, Степа?

А он крепко схватил ее за руки:

- Победа. Кричи "ура". Рак побежден!

Он смутился и посмотрел на друзей.

- Знакомьтесь... Катя... Таня Снежко, Лена Борзик. Ох, и выругала же меня Таня за тебя.

- И не так еще выругаю, если заслужишь. - Таня подошла к Кате и крепко пожала ей руку, подумав: "Очень бледна и грустна... Но какие у нее хорошие задумчивые глаза!"

Катя сказала тихо:

- Я представляла вас совсем иной... Какой-то более строгой... И не такой красавицей. Вы только что из больницы?

- Да, Катя, сегодня выписалась. А насчет красоты - честное слово, я себе не нравлюсь. Да и в этом ли дело?

Лена посматривала на Катю с уважением. Коля успел ей шепнуть, что Катя награждена орденом Ленина. А Таня командовала:

- Мужчинам - бриться! И чтоб через десять минут были здесь. А мы будем одеваться.

Когда Катя надела свой темносиний костюм, Лена ахнула:

- Катенька, да ведь вы такая красавица, что другой и не сыскать!

Катя улыбнулась и ответила Таниными словами:

- А я себе не нравлюсь.

Ей было очень радостно в этот вечер, словно она попала в хорошую, дружную семью.

Из кино возвращались поздно.

Ночной город постепенно умолкал. Одно за другим гасли ярко освещенные окна зданий. На улицах все реже встречались прохожие. Машины, изредка пролетавшие по огромной пустынной площади, развивали бешеную скорость, и гудки их звучали во влажном ночном воздухе необыкновенно гулко.

Вниз, по спуску Пассионарии, звеня, промчался трамвай, и друзья остановились на минуту у громадного четырнадцатиэтажного здания университета, провожая взглядами этот одинокий трамвай, любуясь бесконечным морем огней большого промышленного города.