— Прощайте, князь! Постарайтесь прийти в себя, и кончим эту глупую сцену.

Сделав прощальный жест рукой, она повернулась и вышла.

В одной из соседних комнат она прижала свой пылающий лоб к оконному стеклу. Несколько минут спустя она услышала стук отъезжающего от подъезда экипажа. Это была карета князя. Молодая женщина тихо прошла в свою спальню и заперлась там. Она хотела остаться одна, чтобы разобраться в хаосе мыслей и чувств, вызванных этим человеком. Ее возбуждение улеглось. Образ князя Арсения, который она некогда окружала обольстительным очарованием, носился в уме. В ней пробудились забытые чувства ранней молодости, а вместе с ними поднялись и глухая ревность и горечь того времени, когда она убедилась, что счастье для нее недостижимо — то счастье, которое насмешливо предлагает ей теперь судьба.

Тамара в изнеможении бросилась в кресло и закрыла глаза. Что происходило с ней? Разве могла она сожалеть, что устояла против обольщения и осталась верна долгу и чести? Человек, некогда пренебрегший ею и протягивающий теперь свою преступную руку, был тот самый поблекший идеал, который давно уже упал с пьедестала. Но почему же тогда у нее так больно сжималось сердце? Почему будущее казалось ей таким бесцельным? Почему стремилась она к чему-то, чего сама не могла определить? Молодая женщина понимала, что все это происходит оттого, что она в первый раз в жизни сталкивалась с пылкой, беспорядочной страстью, которая заманчива, как запрещенный плод. На нее опьяняюще действовала эта новая атмосфера. Баронесса встала и прошла в будуар, так как ей тяжело было одиночество и ее подавляла окружающая тишина. Здесь первый взгляд молодой женщины упал на большой портрет Магнуса, нарисованный ею в первые дни замужества.

Со странным чувством смотрела она на прекрасное, бледное лицо и большие меланхолические глаза, смотревшие на нее точно живые. Конечно, ей нечего было краснеть перед ним. Она осталась безупречно верна ему, а между тем чувство раскаяния терзало сердце. Ей казалось преступлением скрыть от мужа только что происшедшую сцену.

— Да, да, я все расскажу ему, — шептала она. — Разве может существовать какая-нибудь тайна между мной и Угариным, которой бы он не знал?

Как бы боясь за свою решимость, молодая женщина бросилась в комнату мужа.

Магнус сидел за письменным столом и укладывал в портфель различные письма и бумаги, которые хотел взять с собой. При появлении жены он поднял голову, и его сразу поразили расстроенное лицо и лихорадочный блеск её глаз. Он понял, что случилось что-то особенное. Занятая своими мыслями, Тамара ничего не заметила. Бросившись в кресло, она торопливо рассказала мужу сцену объяснения в любви Угарина, смягчив слегка слишком страстные эпизоды.

По мере того как молодая женщина говорила, лицо Магнуса все более и более омрачалось. Несмотря на это признание, служившее доказательством ее любви и доверия, в душе Магнуса поднималась целая буря ревности. По голосу, нервному дрожанию губ и выражению глаз молодой человек ясно видел, какое впечатление произвела на Тамару рассказываемая сцена, и понял, что она борется с чувством, в котором не отдавала себе отчета. Гнев и презрение поднялись в нем против дерзкого похитителя, смутившего покой этой чистой души и желавшего отнять у него, обездоленного судьбой, его единственное сокровище!

— Я не нахожу ничего странного в этой выходке Арсения, — с горечью сказал он. — Будучи человеком разнузданным, без принципов, он не может видеть красивой женщины без того, чтобы не влюбиться в нее. Он так привык к страстным объяснениям, что повторяет их как хороший актер. Умерь свое негодование! Ты ему высказала свое мнение — этого достаточно. Страстная вспышка его уляжется, и, когда вы снова увидитесь, он даже забудет про свое безумие!

Тамара с удивлением посмотрела на него.