Изменить размер шрифта - +
За ней стояли два приличного вида человека. Одного из них Бад узнал сразу – это был тот самый тип, что втянул его в сомнительный разговор в тот вечер, когда случился пожар в соборе Святого Патрика. Вежливо улыбнувшись, незваные гости предъявили пластиковые удостоверения, подтверждавшие их принадлежность к ЦРУ. Сначала они попросили его предъявить водительские права, затем загранпаспорт и авиабилет до Иерусалима. Водительские права ему вернули, паспорт изъяли, а билет порвали в мелкие клочья.

– Мы будем весьма признательны, если вы пройдете вместе с нами, – сказал тот, что был ему знаком.

– Послушайте, братцы! У меня здесь, в Нью Йорке, немерено лучших адвокатов евреев. После того, как они затаскают вас по судам и попортят вам кровушку, вы еще пожалеете, что ввязались в это дело. Сидели бы вы лучше дома и смотрели по ящику детективы.

И он потянулся к телефону, однако в тот же момент чьи то пальцы взяли его руку в железные тиски, и она застыла на полпути в воздухе.

– Вряд ли вам захочется обсуждать это дело с вашими адвокатами, уж поверьте мне. Подождите пару часов, и вы поймете почему. А теперь надевайте пальто. Нам надо успеть на самолет.

Лишь только когда внизу, освещенный морем прожекторов, замаячил монумент Вашингтону, Бадди понял, куда, собственно, они летят. (Их самолет с эмблемой одной из центральных газет вылетел с военного аэродрома в Нью Джерси.) Через несколько минут они пошли на снижение и, перелетев через Потомак, сели.

На взлетно посадочной полосе их поджидал длинный черный лимузин – в темноте Бадди поначалу даже принял его за тень.

– То то шикарное похищение вы мне устроили! – пробормотал он.

В течение всего полета он хранил молчание. Оказалось, что в машине уже сидит один пассажир, одетый в спортивный костюм, или, чтобы уже быть до конца точными, в машине сидел некий джентльмен, одетый в серо синий спортивный костюм от Гуччи. Сидел и потягивал из банки пиво.

Как только глаза Бада привыкли к тусклому освещению, он тотчас узнал мальчишеские черты второго лица в государстве – вице президента США.

– Не желаете ли пивка, мистер Винклер? – спросил вице през.

– Обычно я не употребляю алкоголь. Но уж так и быть, спасибо, сэр, не откажусь.

Один из агентов, что вместе с ними занял место на бескрайних просторах заднего сиденья, извлек из встроенного холодильника еще одну банку с пивом и потянул за кольцо. Бадди сделал долгий, судорожный глоток.

– Великолепный вкус, – сказал он.

– Да, пьется легко, – согласился вице през.

Бадди решил не спорить.

 

Примерно в течение часа они ехали сквозь морозную виргинскую ночь, мимо спящих городков и пригородов, каждый из которых был столь же сдержан в своем характере, как и их типично британские названия (Пиквик Фармз, Гринфорд, Диннингдейл Крик); мимо опустевших драйв инов с безжизненными экранами, мимо внушительных торговых центров, призванных, по замыслу архитектора, напоминать городки колониальных времен, но теперь темные и безлюдные – казалось, будто их кассовые аппараты взяли передышку и пытаются остыть и отдышаться, словно бегун, преодолевший марафонскую дистанцию. Лимузин катил сквозь ночь на предельно допустимой скорости – не быстрее и не медленнее. Остановку сделали только один раз, у парковки возле «Макдоналдса» в колониальном стиле, где вице президент вышел и помочился в кусты.

Пока они ехали, второе лицо государства не закрывал рта. Голос его звучал бодро и вместе с тем слегка минорно. Чувствовалась в нем и некая легкая аденоидальная гнусавинка, которая при соответствующих обстоятельствах могла перерасти в истеричный надрыв. Вице през поблагодарил преподобного за его неустанное служение Господу Богу и самой свободной во всем мире стране. Лично он сам, заверил Винклера вице през, не только всем сердцем поддерживает его план сокрушить Купол на Скале (к слову, почему то план этот был известен вице президенту до мельчайших деталей), но и благодарен преподобному за такое мужество, и вообще восхищен им до глубины души.

Быстрый переход