— Ты трижды была помолвлена. Я не хочу, чтобы ты подумала, будто я ставлю под сомнение твою способность доводить дело до конца, но я не мог не задуматься, не принадлежишь ли ты к числу людей, которые сбегают при первых трудностях.

Хлоя посмотрела на него.

— О, Мэтью, — нежно сказала она, — даже в самые худшие свои времена я всегда говорила «до свидания». — Она чуть улыбнулась. — Возможно, иногда на повышенных тонах. И как ты мог подумать, что я уехала? Ведь на этот раз все по-другому.

— Для меня — по-другому. Но я не был уверен, что по-другому для тебя.

— Тогда позволь мне тебе это показать, — предложила Хлоя и повела его в спальню.

— Сладкая моя, — сказал Мэтью. — Еще не раз я с радостью дам тебе меня связать, не исключено, что и я сделаю то же самое с тобой, но сейчас, если ты не возражаешь, мне бы очень хотелось наложить на тебя руки.

Хлоя ослабила веревку и через голову сняла с Мэтью аркан.

— Я тоже хочу, чтобы ты наложил на меня руки. Он привлек ее к себе и держал крепче, чем та веревка, которая не давала ему шевельнуть руками.

— Я ужасно по тебе скучал.

— И я тоже. Я люблю тебя. — Хлоя потерлась щекой о его грудь. — Ну вот, я это и сказала.

— Хорошо звучит, — одобрил Мэтью, с улыбкой глядя на нее сверху вниз. — Ну-ка повтори!

И она повторила. Они с жадностью стали целовать друг друга.

Она была невероятно сладкой на вкус, именно такой, как ему нравилось, И когда она прижалась к нему всем телом, извиваясь так, что пуговицы со стразами больно впились в его кожу, он понял, что Хлод скучала по нему так же сильно, как и он по ней.

— Мне надо тебя раздеть. Немедленно! — хрипло проговорил Мэтью.

— Но это очень дорогой наряд. — Хлоя надула губки, но за этой гримасой, как ослиные уши, проглядывало нестерпимое желание.

— Ну, раз он тебе так дорог… — задумчиво произнес Мэтью и отступил, словно в нерешительности.

Он не простоял и двух секунд — Хлоя позвала его, она произнесла его имя тем особенным голосом, который действовал на него так же, как ее рука, скользящая по его члену.

— Ладно, — согласился он. — Шляпу можешь оставить.

— И сапоги.

Они оба лихорадочно принялись освобождать Хлою от блестящего наряда.

Когда она осталась в одной шляпе с розой и кожаных сапогах, сияющих новизной, Мэтью подумал, что нет мужчины счастливее его.

Он сорвал с себя одежду и, шагнув к Хлое, заключил ее в объятия.

Она хихикнула:

— Осторожнее с коленом.

— За мое колено не беспокойся, — сказал Мэтью и уронил ее на кровать. Хлою подбросило на пружинах матраса, и она засмеялась. И потянулась к нему.

И забралась на него сверху.

— Я еще не накаталась.

Он закинул руку за голову и посмотрел на нее.

— Будешь учиться ездить в техасском стиле?

Хлоя фыркнула:

— Разумеется, нет. Я езжу в английском стиле. Так что привыкай.

Она оседлала его, и Мэтью с безупречной плавностью вошел в нее. И тогда он понял, что уже привык.