Солдаты, сближавшиеся с цепочкой воинов ТайГетен, вдруг остановились и даже попятились назад. Глаза их были прикованы к заклинанию. На эльфов, стоявших перед ними, они даже не смотрели.

— Выбивайте же скорее двери, — потребовал Графирр.

Он стоял по левую руку от Ауума, глаза его сверкали, а лицо было пепельно-серым от горя, которое он тщетно пытался загнать внутрь. Дверь наконец рухнула. Гиалане, подгоняемые аппосийцами, хлынули на площадь позади ТайГетен. Небо затаилось. Давление на барабанные перепонки Ауума стало невыносимым. Что-то было не так. Ауум оглянулся. Шар раскачивался и дергался в разные стороны. Бока его пульсировали вспышками яркого света, а вниз ударила ослепительная молния. Ауум проследил за нею взглядом и увидел, что она вошла прямо в сердце мага, готовящего заклинание. Он вдруг услышал крики. Испуганные и отчаянные. Это кричали люди.

— Бегом! — заорал Ауум. — Бегом!

ТайГетен нарушили строй и побежали, образовав кордон вокруг своих подопечных гиалан. Шар обрушился на музей. Люди с криками бросились врассыпную. Ослепительный зеленый свет залил площадь. Воздух заревел, и порыв сильного ветра толкнул Ауума в лицо. До его слуха донесся треск тысяч черепичных плит, а потом глухой басовитый удар.

— Ложись!

Ауум бросился на землю, больно ударившись об нее, и перевернулся на спину. Он должен увидеть происходящее своими глазами. Он обязан смотреть.

Гиалане все еще выбегали из дверей. Аппосийцы буквально вышвыривали их на площадь. Вокруг большинство собратьев последовали его примеру и лежали ничком. За открытыми дверями, внутри музея, разгорался зеленый свет, от которого было больно глазам. Раздались шипение и треск, какой бывает от молнии, бьющей из грозовой тучи. В следующий миг музей взорвался.

Стены по обе стороны от дверей выгнулись и разлетелись на тысячи осколков, расшвыривая куски камней и дерева на сотни ярдов по всей площади. Из раскрытых врат рванулось пламя. Гиалане, аппосийцы, ТайГетен — все, кто оказался у него на пути, сгорели без следа в мгновение ока. Тела их обратились в пепел. Ударная волна подхватила и расшвыряла эльфов и людей, стоявших поодаль. Они падали на землю изломанными куклами, застывая в неестественных позах. Камни мостовой окрасились кровью.

Над их головами крыша музея взлетела в небо. Куски лепнины и дерева, фрагменты экспонатов и изуродованные тела поднялись в воздух на много ярдов над землей. Эхо взрыва больно ударило Ауума по ушам. Он поднял глаза. Там, в вышине, кружились обломки. Некоторые были мелкими, другие — размером с повозку.

И вот они посыпались вниз.

— Встать! — Крик Ауума моментально подхватили все воины ТайГетен. — Встаем и бежим. Немедленно.

Ауум рывком поднялся на ноги. Кусок бревна гулко ударился об землю в том самом месте, где он только что лежал, и разлетелся в щепки. Он почувствовал, как они пробивают ему штаны и втыкаются в ноги. Он споткнулся, но потом выпрямился и начал обходить эльфов одного за другим, силой поднимая их на ноги и толкая их к северному выходу с площади. Туда, где лежал Такаар.

Разрозненное движение быстро обретало упорядоченность и напор. Ауум обернулся. Мимо него пробежала Пелин. Он последовал за нею. Солдаты вновь выстраивались в боевые порядки на площади. Пока их шеренга выглядела редкой и неубедительной.

— ТайГетен. — Благословенный голос Графирра разорвал тишину. — Прорываемся.