— Граф! Маги! — заорал Ауум, но Графирр его не услышал.

Ауум увидел его вместе с Меррат справа от себя. Они вступили в недолгую схватку с тремя людьми, стоявшими кучкой, в мгновение ока опрокинули их, развернулись и принялись подгонять гиалан и аппосийцев к выходу на улицу. Были спасены сотни и тысячи эльфов. Разрушение музея стало сигналом для тысяч тех, кто был заперт в своих домах — они выбивали заколоченные двери и окна, присоединяясь к бегущим собратьям. Вопросов не задавал никто. Эльфам не нужно было спрашивать, стоит ли им спасаться бегством. Одного взгляда на лица людей было достаточно. Любой, кто остался бы дома, мог считать себя мертвым.

Ауум бросился к магам, которые выстроились в ряд. Их было семеро. Море эльфов грозило поглотить их, но они не двинулись с места, готовя заклинания. Ауум прорвался сквозь толпу бегущих гиалан и аппосийцев, оказавшись совсем рядом с врагом. Но он уже не успевал.

Как по команде, маги открыли глаза и сосредоточились на своих противниках.

Но они не могли видеть того, что происходит за их спинами. В воздухе вдруг возникла чья-то фигура, крутящая сальто-мортале и приземляющаяся в самую середину их строя. Такаар. Взмахи его клинков слились в сверкающий круг. Магов разбросало в стороны. Вот упала на землю рука, пальцы которой все еще сжимались и разжимались. Рухнул на землю маг, обеими руками хватаясь за разрубленную грудь. Уцелевшие маги попытались обернуться и защититься, но он двигался слишком быстро.

Последний из оставшихся в живых магов сошелся с ним врукопашную, обхватив его за пояс и отталкивая назад. Такаар выронил оба клинка и в упор взглянул на мага. Ауум притормозил, пропуская мимо себя тех, кто спасался бегством. Такаар склонил голову к плечу. А маг, похоже, не знал, что ему делать дальше. Он судорожно зашарил одной рукой по поясу, отыскивая нож и надеясь пустить его в ход.

Такаар положил ладонь на грудь магу и несильно оттолкнул его, всего на какой-нибудь шаг, а второй ладонью накрыл ему лицо. И голову мага вдруг охватило пламя. Это была слепящая вспышка коричневого и зеленого цветов с проблесками серого. Маг отчаянно закричал и затих.

Такаар отнял ладонь и, не веря своим глазам, уставился на нее. Губы его беззвучно шевелились. Ауум оглянулся. Мимо него пробегали последние гиалане. А сзади к ним приближались люди. Они, конечно, двигались далеко не так проворно, как самый медленный из эльфов, но они непременно сомнут ТайГетен, которые остановились в ожидании.

— Такаар. Идем, — сказал он, хотя ему хотелось произнести нечто совсем другое.

Такаар поднял голову и уставился на него невидящими глазами, когда Ауум подошел к нему вплотную, потом сделал глотательное движение и попятился, словно пытаясь оказаться как можно дальше от собственной руки.

— Я ощутил это в себе, — сказал он. — И в нем тоже. Посмотри, что я наделал. Но как?

Стрела щелкнула по камням рядом с ногой Ауума. Другая вонзилась в еще дымящийся труп мага. Ауум схватил Такаара за руку и почувствовал, что его как будто пронзила молния. Ему хотелось выпустить руку мастера, но вместо этого он лишь еще крепче стиснул ее.

— Идем. Поговорим позже, ладно? А сейчас надо остаться в живых.

Ауум побежал. Мимо пронеслись последние гиалане, которых подгоняла Пелин. Она была забрызгана кровью с головы до ног, но в глазах ее светилось торжество.

— Мы победили, — сказала она Такаару, подхватывая его с другой стороны. — Мы победили.

Такаар коротко взглянул на нее и покачал головой.

— Мы ничего не добились. Спасли жалкую горстку и позволили остальным умереть. Мы потеряли Катиетт и свою столицу. Отныне Калайус принадлежит людям.

Глава 42

Пока у воина ТайГетен остается лес, в нем живет и надежда.