Викинги, окончательно выбравшись из надоедливых зарослей, присели отдохнуть у входа в подземелье.

    Вдруг внимание Торкланда привлекло что-то внутри пещеры.

    - Эй, Хэймлет, сдается мне, что, пока мы тут с тобой полеживаем на утреннем солнцепеке, там раздают эль,- неожиданно прокричал Олаф, тыча пальцем куда-то вниз.

    Датчанин встал и посмотрел туда, куда указывал его товарищ. Коридор пещеры почти вертикально уходил вниз, но, судя по всему, не глубже, чем на рост человека, и упирался в залу, потому как глаз конунга уловил легкое колебание, словно от свечей, света, да к тому же, похоже, снизу доносились аппетитное чавканье и ароматный запах хмельного напитка.

    Хэймлет не успел ничего сообразить, как Торкланд, отпихнув его, вскочил в отверстие. Датчанин, больше не раздумывая, последовал за ярлом.

    Комната, освещенная множеством свечей, после ослепительного солнца казалась погруженной во мрак, но глаза викингов быстро привыкли.

    Прямо перед ними стояли отменный дубовый стол и крепкая лавка. На столе красовались два пузатых бочонка.

    Крышки с деревянных сосудов были сняты, они щеголяли перед гостями своим ароматным содержимым.

    Рядом с лавкой на большом камне сидел цверг и прихлебывал эль из кружки, в которой сам бы мог поместиться почти целиком.

    Цверг всячески пытался изобразить радость на своей уродливой мордочке, но вместо этого его лицо покрыла смертельная бледность.

    - Вы бы присаживались, эля испили. Небось с дороги умаялись,- лилейным голосом пропел уродец.

    В могучий мозг великого воина закрались кое-какие подозрения, но жажда ярла была столь велика, что совсем не давала соображать.

    - Вот хлебну чуть-чуть, самую малость, голова заработает, тогда и пораскину мозгами,- решил Торкланд и устремился к бочонку.

    Хэймлет пожал плечами, цверг казался вполне безобидным, и, похоже, Олаф доверял карлику. Конунг последовал примеру товарища. Великий ярл уже поднес хмельной напиток к дрожащим от вожделения губам, когда сильный -пинок выбил бочонок из его рук. Эль только плеснул на одежду. Хэймлет от неожиданности отпрянул в сторону.

    На столе стоял Мердок и сверкал глазами, готовый к самому худшему. Глаза Торкланда медленно, но уверенно наливались кровью. Нижняя челюсть плотоядно задвигалась, а руки угрожающе потянулись к цвергу.

    Но младший принц даже не шелохнулся. Он мужественно посмотрел в глаза надвигающемуся викингу и спокойно произнес:

    - Ты, дылда тупоумный, ты что, думал, мои милые собратья будут поить тебя отменным элем? Не дождешься," ни один цверг тебе даром воды из реки не подаст. Это я один такой, и то только потому, что слишком долго с асами таскаюсь. Здесь нет ни стола, ни лавки, это все иллюзии, наброшенные на ваши незрячие глаза. Реальны тут только бочки и их содержимое. Но они наполнены не элем, в них чистейший яд, и только такие слепцы, как вы, могут не заметить этого. Эль в подземельях цвергов ценится превыше золота. После того как мой народ поссорился с альвами и те выгнали нас с равнин, цверги не могут готовить свой эль и пьют только выменянный на сокровища, да еще украденный. Тебя попросту хотят отравить!

    Олаф на мгновение остановился, переваривая сказанное Мердоком. Но, видимо, слова младшего принца показались викингу неубедительными, и суровый воин вновь потянул руки к несчастному карлику.

    - Ну посмотри ты хоть на свои лохмотья! - вскричал в последней попытке убедить викинга гном.