- Ты можешь болтать, и не спускаясь с подоконника,- заметил Один и поднес голову к окну.

    В помещении воцарилось молчание. Челюсть головы Мимира отвисла, а выражение лица было таким удивленным, таким дурацким, каких ас не видел никогда в жизни. Один некоторое время с интересом наблюдал за гримасами, непрерывно сменяющими друг друга на впервые обретенном лике Подлюка. Тот еще не научился владеть мимикой, и все впечатления мгновенно отражались на нем.

    Вдруг голова приобрела иной вид, губы зашевелились, из уст раздался голос, скорее похожий на глас Мимира, нежели на бурчание Подлюка.

    - Ты возведешь под Асгардом хрустальную гору,- говорила голова,- построишь Валгаллу - пиршественный зал, в котором будут жить мертвые герои. А войско мертвых ты наберешь из людей, с доблестью павших в сражении и умерших с оружием в руках. Все они навсегда погибнут вместе с тобой, когда наступит судный день, Рагнарек!

    Голова замолчала, а Один окунулся в воспоминания о далеком будущем. До этого времени было еще так далеко, целая вечность, но его мысли неуклонно тянуло в грядущие события.

    Пелену Тяжелых дум помог рассеять громкий стук в дверь, дожидаясь приглашения войти, в комнату ввалился слегка захмелевший Тор.

    - Слышь, владыка, нужна твоя помощь. В Асгарде народ вовсю разгулялся, а Олаф опять буянит. Хорошо, если с простыми горожанами сцепится. А если нарвется на того, кто получил божественное посвящение? Это он вчера на меня попал, так я его хрякнул по-дружески, легонько, а другой силу не рассчитает и оторвет спьяну парню голову, жалко. Я в драку лезть не хотел, ты же знаешь, тоже зашибить нечаянно могу, а ты у нас уже обучился Другие силы использовать.

    - Ладно, пойдем, помогу, действительно жалко, если Олаф ни за что пострадает,- согласился Один, направляясь к выходу.- Только мне кажется, что пора нам домой людей отправлять. Они свою миссию выполнили, спасибо. И Творцу спасибо, что прислал нам этих пройдох в трудную минуту. Благодаря им я понял, какими должны быть люди, которых нам придется создавать. Асгард ждут большие перемены, и им слишком опасно оставаться здесь дальше, даже в стенах города, да и незачем.

    Один и Тор подоспели как раз вовремя. Толпа на улице разделилась стенка на стенку на две группы. В одной стенке особо выделялась Тройня - Олаф, Хэймлет и Магнус Бочка Эля. Три нрца более других забияк сквернословили и размахивали руками, поэтому-то асы, ставшие в противоположную стенку, пытались достать именно их.

    - Ох и плохо парням сейчас придется,- покачал головой Один.

    Великий сосредоточился и щелкнул пальцами. Ничего не произошло. Ас отчаянно взмахнул руками, он еще не научился как следует владеть дарованной ему силой.

    - Ну, не лезть же самим в драку, в конце-то концов! - посетовал Один скорее сам себе, нежели стоящему рядом Тору.

    Неожиданно решение пришло само собой.

    Драка завязалась что надо. Торкланд молотил кулаками что было сил. Однако, к его большому удивлению, то ли народ вокруг стал покрепче, то ли он сам потерял силы на никудышном местном эле, но противники не ложились перед ним, как раньше. Они крепко стояли на ногах, выдерживая страшные удары великого воина, и отвечали весьма болезненными выпадами. Олаф даже протрезвел.

    В самый разгар потасовки живая стена перед ярлом неожиданно разомкнулась, и знакомая железная рука взяла Торкланда за шкирку и подняла в воздух.

    Олаф закрыл глаза, чтобы не встречаться взглядом с заполнившими улицу асами, ему было стыдно. Он даже не заметил, что вторая рука несет таким же беспардонным способом датского конунга.

    У Хеймдалля было только четыре конечности.