– Петрович! У тебя орлы ничего не прошляпили? Тот бросил понимающий взгляд, затем толкнул ногой под лавкой:

– Связист! СВЯЗИСТ!!! Оттуда донёсся жалобный голос сержанта – радиста:

– Слушаю, товарищ капитан!

– Поччему зелёный?! Блевать охота?! Сейчас «синеглазку» под нос суну – живо в себя придёшь! Связь мне! С «РХ»!

– Сию секунду, товарищ капитан! Через минуту высунулась дрожащая рука:

– Есть связь, товарищ капитан!

Чупахин прижал ларингофоны к горлу, что-то забормотал. Через грохот дизеля было не разобрать слов, но его глаза просияли, склонился к командиру:

– Разведчики докладывают, что радиационная и химическая обстановка в норме.

– Это – хорошо, но всё же… Пусть ещё пошарят, мало ли чего!

… Полк разворачивался в линию, насколько это было возможно в стеснённой сопками и камнями долине. Вот одна «пятьдесят четвёрка» вдруг резко развернулась – лопнул палец на некстати подвернувшемся булыжнике. Машину крутануло, она дёрнула сорванной со стопора башней, а вернее, командир танка скорее всего про это забыл, и загребла стволом землю. Первая потеря…

– Начштаб! Отменить развёртывание! Плюй на все уставы! Идём колонной!

По макетам и фотографиям со спутников и разведывательных самолётов окрестности цели подпол знал, как «Отче наш». Ещё два километра, боевые машины минуют перевал, и дорога пойдёт вниз. Там, в долине фиорда расстилается город Киркенес, и НАТОвская база. Тогда то и начнётся потеха. Взглянул на свои руки – да, он рискует. Если янки поставили в узком проходе хотя бы пару орудий, или, тем паче, свои танки – будет мясорубка. Всех пожгут… Но почему же они не начинают? Подпускают ближе?! Не верю! Что-то тут не то! Приник к перископу, с ужасом ожидая там, впереди, полыхнёт короткая злая вспышка… Да что за чёрт?!! А где асфальт то? Насколько Вострецов помнил – к городу вела отличная дорога с твёрдым покрытием. А сейчас – какая-то узкая грунтовка с выступающими то тут, то там, булиганами. А вот и перевал… Первый «Т-54», чуть качнувшись, уже исчезал за скатом дороги, следом, изрыгая клубы чёрного дыма из выхлопных отверстий, грёб траками второй… Внезапно комполка почувствовал, как его потеребили за сапог:

– Товарищ командир, вас на связь! Воткнулся в линию:

– Вострецов!

От неожиданности и прихлынувшего андреналина даже забыл про все кодовые таблицы:

– Полковник! Это комбат – два! Слушай, Николаич! А ГДЕ ГОРОД ТО?!

– ЧТО?!!

От неожиданности Вострецов потерял дар речи. Танки полка один за другим скрывались из виду, наконец, и его «КШМ» натужно рыча, буквально выпрыгнула на гребень. Он жадно приник к перископу, и ахнул – на месте довольно большого, по северным, разумеется, меркам, города стояло несколько длинных, едва торчащих из земли, покрытых дерновыми крышами длинных домиков. Возле одного из них виднелась одетая в непонятно во что фигура с дымящейся трубкой в зубах. Впрочем, стояла она недолго – через несколько мгновений возле неё затормозил «шестидесятый» приданного полку мотострелкового батальона, наспех сформированного из соседского стройбата. И вывалившиеся оттуда рассвирепевшие бойцы, которых взбесил сам факт начала войны, на который наложилась четырёхчасовая тряска в железной коробке, а так же осознание того, что «дембель» не просто в опасности, а в ох….