Изменить размер шрифта - +
Склады норвежцев были забиты непроданными шкурами. Норвежцы хорошо оценили создавшееся положение — они не зря предупреждали, что в 1983 году будут платить за шкуру тюленя вдвое меньше, чем платили в 1982-м. В конечном итоге общий объем добычи лысунов в заливе Св. Лаврентия и на Ледовом Фронте едва перевалил за треть от количества, добытого в 1982 году.

Несмотря на все это, Пьер де Бане делал вид, что с тюленьим «промыслом» все в порядке. Упрямо утверждая, что весной 1983 года не был добыт ни один белек, он выразил уверенность в том. что ЕЭС не ратифицирует свое постановление о запрете импорта шкур. Более того, теперь, когда противники зверобойного промысла лишились стереотипа — окровавленного детеныша-белька, с помощью которого они разжигали негодование общественности и получали финансовые пожертвования, — он ожидал, что движение протеста наконец-то выдохнется и иссякнет. Со своей стороны федеральное правительство готовилось компенсировать канадских зверобоев одним миллионом долларов за низкие цены, полученные ими за продажу шкур в 1983 году. Де Бане не объяснил канадским налогоплательщикам, что такая щедрость была вынужденной, поскольку рыбаки северо-восточного побережья постепенно утрачивали интерес к зверобойному промыслу, а без них потеряла бы всю свою правдивость самая сильная аргументация министерства рыболовства и морской среды в поддержку продолжения ежегодной бойни — она заключалась в том, что для многих жителей прибрежных провинций этот промысел якобы имеет жизненно важное значение. Здесь я должен заметить, что в 1982 году средний доход одного канадского зверобоя от промысла тюленей не превышал 800 долларов.

Несмотря на показной оптимизм их высказываний в отношении будущего зверобойного промысла, де Бане и его научные консультанты не могли отделаться от дурных предчувствий. Первого октября 1983 года вопреки отчаянным усилиям канадского лобби, предпринятым в последнюю минуту, вступила в силу сроком на два года директива ЕЭС о запрещении импорта шкурок бельков гренландских тюленей и «синеспинок» хохлачей. Между тем на горизонте вырисовывалась еще более серьезная угроза планам министерства в отношении «окончательного решения» тюленьей проблемы.

Еще в марте 1982 года Брайан Дэвис и руководство МФЗЖ пришли к неприятному выводу, что даже фактический запрет ЕЭС на импорт шкур сам по. себе может оказаться недостаточным средством для прекращения промысла. Поэтому они начали готовить новое выступление, такое дерзкое и широкомасштабное по замыслу, что даже многие их сторонники не были убеждены, что это осуществимо. Они решили начать потребительский бойкот импортируемой в Великобританию канадской рыбной продукции.

«Великобритания, — объяснял мне представитель МФЗЖ, — является вторым по значению потребителем канадской рыбы. В среднем валовой объем ее сбыта в эту страну составляет сотню миллионов долларов в год. Мы решили, что мы сможем, если надо, изменить всю эту картину. Если Канада будет продолжать промысел тюленей, мы заставим ее дорого поплатиться».

Они никогда не скрывали своих намерений. В сентябре 1982 года Дэвис объявил правительству, что они намереваются сделать, если тюлений промысел не будет прекращен. Вначале оттавские деятели, по-видимому, отнеслись с презрением к этой, как кто-то из них выразился, «неуклюжей попытке шантажа». Они даже не реагировали на то, что британские сторонники МФЗЖ в январе 1983 года направили около 150 000 почтовых открыток министрам рыболовства приатлантических провинций Канады с обещанием поддержать бойкот канадской рыбы в случае, если запланированная на весну охота на тюленей не будет запрещена. Оттава отмахнулась от этого, как ей казалось, очередного блефа.

Когда в 1983 году «отбраковка» началась в объявленные сроки, МФЗЖ взялась за дело, взаимодействуя в Великобритании с так называемой «Группой защиты тюленей», состоящей из представителей восьми главных организаций по охране природы и защите животных.

Быстрый переход