И Тралл все еще оставался самим собой.

Да, Тралл боялся Блэкмура будучи юнцом, и да, орк испугался, когда его враг вновь объявился и, казалось бы, стал сильнее. Но несмотря на то что на Тралле были простые одежды, он был облачен в новую броню. И хотя в руках орк держал старый добрый Молот Рока, у него появилось новое оружие. Он чувствовал в своей душе горячую любовь к Аггре. Она не отвлекала его, а успокаивала, подобно ровно горящему пламени, постоянному и подлинному – гораздо более подлинному, чем ненависть, которую испытывал к Траллу отчаянно барахтавшийся в снегу человек. Тот пытался подняться и устоять на двух раненых ногах, а еще поднять ослабевшей и ставшей бесполезной рукой свой меч. Любовь Аггры стала для Тралла и броней, и оружием. Она защищала его, укрывала от вреда, позволяла раскрыть в этом бою самые сильные стороны, показать не только физическую, но и духовную мощь.

Как никогда раньше, Тралл осознал, что то время, когда Блэкмур побеждал, когда он вселял в своего бывшего раба страх, заставлял испытывать неуверенность и чувствовать себя ничтожеством – это время осталось в прошлом.

И оно больше не имело власти над орком. Ведь Тралл теперь жил текущим моментом, и прямо сейчас он ничего не боялся.

В настоящем Блэкмур не сможет победить.

Пришло время покончить с этим. Отправить Блэкмура на встречу с судьбой – к гибели от рук Тралла. Раз и навсегда отправить все сомнения, неуверенность и страхи туда, где им и место – в прошлое.

Его рана сильно кровоточила, и собственная теплая черно-алая кровь орка впитывалась в его одежды. Боль помогала ему сосредоточиться. Тралл, как и подобает настоящему мастеру боя, замахнулся Молотом Рока, и в эту же секунду Блэкмур каким-то образом смог, пошатываясь, подняться на ноги. Молот выбил Плотерез из его ослабшей руки, которая уже не могла удержать двуручный меч. Не останавливая молот, а следуя за ним по инерции, Тралл разжал одну руку и поднял ее к небесам.

Раздался внезапный грохот.

Огромная сосулька, свисавшая с уступа на камне, откололась и рухнула вниз. Подобно кинжалу, брошенному ловкой рукой, она неслась к Блэкмуру. Будучи всего лишь замерзшей водой, она не могла пробить его доспех, но сумела, словно гигантский кулак, повалить человека на землю. Испуганный, полный боли возглас сорвался с губ Блэкмура. Он рухнул на колени в снег – безоружный, практически потерявший сознание – и в мольбе простер к Траллу руки.

– Пожалуйста, – прерывающимся, слабым голосом произнес он. Тралл едва услышал его. – Пожалуйста, пощади меня…

Орк знал милосердие. Но превыше милосердия его сердце требовало восстановления равновесия и справедливости как в искаженном временном потоке, породившем этого Эделаса Блэкмура, так и в настоящем временном потоке Тралла, где этому человеку не было места.

Тралл занес молот, поднимая его высоко над головой. Его взгляд задержался, но не на жесте мольбы, а на отблеске латного доспеха, некогда принадлежавшего Оргриму Молоту Рока. Доспеха, который Тралл когда-то носил сам, а затем почтительно снял.

Змея, сбрасывающая кожу. Дух, который становится все сильнее и чище. Похоже, что избавление от собственных старых привычек продолжалось всю жизнь. Теперь Тралл был готов оставить в прошлом власть, которую этот человек все еще имел над ним.

Орк покачал головой. В его сердце царило спокойствие. Его не переполняли ни радость, ни жажда мести. Тралл не испытывал удовольствия от убийства. Но он ощущал чувство легкости и освобождения.

– Нет, – сказал Тралл. – Тебя не должно быть здесь, Блэкмур. Тебя не должно быть нигде. Этим ударом я восстанавливаю порядок.

Он с силой опустил Молот Рока. Тот смял металлический шлем и размозжил голову внутри него. Блэкмур рухнул на землю. Он погиб мгновенно.

Тралл сразил свою тень.

Глава семнадцатая

У Тралла даже не возникло мысли о том, чтобы сдаться.