– Нашли проблему, – засмеялся Борис, – было бы изобилие, а людям дело найдется. Будут наукой заниматься, искусством, саморазвитием. Да и государственных чиновников вкупе с врачами, учителями, полицией и прочими подобными никто не отменял.

– Наши аналитики считают иначе, – спокойно сказал Сергей, – учителей и врачей не так много и нужно, не говоря уже о полиции. Чиновников конечно можно расплодить немерено, но кому это надо? Что же касается науки с искусством, то не все ими реально способны заниматься. Тут талант нужен. Как представишь, что толпы бесталанных недоучек заполоняют институты и лаборатории, чтобы двигать несчастный прогресс, а сонмы бездарных пачкунов наперебой читают друг другу свои тошнотворные вирши…

Борис поймал себя на мысли, что спорить ему приходится всерьез, как с образованными взрослыми. Коммунарское отродье оказалось хорошо подготовленным к подобным дебатам. Наверняка расширенный курс риторики прослушали и в тренировочных диспутах поучаствовали. Кто интересно у них в качестве «адвоката дьявола» выступал? На любой вопрос по теме социологии, как у хороших шахматистов, имеется «домашняя заготовка». Ну, ничего, потом по специальности отыграюсь, там я, безусловно, на коне. Но слишком резкий уход от темы не лучшим образом отразится на моем авторитете в глазах этой мелюзги. Надо срезать их именно на социологии, каким-нибудь неожиданным поворотом. Ведь получалось уже. Борис внимательно оглядел оппонентов и остановил взгляд на Наталье. Демонстративно уставился на ее грудь. Девица, вместо того чтобы стыдливо потупиться и опустить плечи, как все нормальные бабы, резко выпрямилась, отчего грудь обрисовалась еще рельефнее, и посмотрела с явным вызовом. Борис ехидно усмехнулся.

– Молодые вы еще, совсем зеленые, не понимаете, что реальная жизнь принципиально отличается от того, что написано в ваших учебниках. Вы просто не осознаете, что насилие над человеческой природой никогда к добру не приводит. Единственно правильный путь – это строить общество таким образом, чтобы «человеческие радости» и «человеческие слабости» были органично в нем учтены, чтобы они автоматически работали на стабильность этого самого общества. В противном случае в социуме накопится слишком большое количество недовольных, считающих, что им постоянно мешают жить так, как этим людям нравится, не дают делать то, что им нравится, и они взорвут это общество изнутри. А подавляющее большинство людей во все времена желало и желает только «хлеба и зрелищ», ну еще власти над прочими. И ничего вы с этим не поделаете. Человеки лучше будут спокойно сидеть на социальных пособиях, пялясь в телевизор, чем горбатиться на построении материальной базы коммунизма, которая им нафиг не нужна. За рубежом это хорошо понимают, а в Союзе индустрия зрелищ совершенно не развита, что еще непременно аукнется.

– А с чего вы взяли, что мы не учитываем природу человека? – преувеличенно спокойно поинтересовалась Наталья.

– Её следует не «учитывать», и не подавлять и не бороться с нею, – наставительно пояснил Борис, – а органично использовать, а лучше даже потворствовать. Иногда, знаете ли, гораздо мудрее поддаться, чем бороться.