Мы однажды консультировали маленькую женщину в возрасте под семьдесят, которая была раньше танцовщицей. У нее были супружеские проблемы с мужем, и ее правая нога была парализована от самой талии. Врачи не могли найти никакой неврологической причины этого паралича.

Мы хотели проверить, чтобы понять, не был ли ее паралич скорее психологическим, чем физическим. В офисе, который у нас был тогда, вам нужно было подняться по лестнице, чтобы дойти до туалетной комнаты. Поэтому мы очень долго собирали информацию, пока она не спросила, где туалетная комната. Мы проигнорировали ее и начали обсуждать какие-то аспекты ее жизни, которые действительно возбуждали ее интерес. Она так разволновалась, что отложила поход в туалетную комнату, и когда она спросила, мы отмахнулись от нее. Уже когда мы думали, что она готова сдаться и пойти в туалетную комнату без разрешения, мы развернули тему ее мужа и его сексуальных затруднений, что было одной из ее главных забот. Тогда мы сказали ей: "Отправляйтесь в туалет сейчас, но поторопитесь и возвращайтесь

Она так разволновалась, что забыла быть парализованной. Она буквально взбежала вверх по лестнице и потом бегом спустилась вниз. Потом она осознала, что сделала, сказала: "Ох, ох!" и снова вернулась в свою парализованную позу.

Это показало нам, что ее паралич был поведенческим, и это также дало нам якорь для состояния не-парализован- ности. Мы косвенно использовали этот якорь, делая скрытые намеки на "осуществление шагов для преодоления трудностей", на "счастье реагировать на зов естества" и на" пробегание туда и сюда по разным возможностям".

Джек: Как еще вы можете отличать, когда нечто представляет собой физическую проблему, в противоположность психологической проблеме? Например, у меня морская болезнь. Было бы чудесно не иметь морской болезни. Я не уверен, действительно ли это физическая проблема или психическая проблема.

Окей. Ваш вопрос - "Как вы различаете физические и психологические проблемы?", и мой ответ - "Я обычно об этом не забочусь".

Джек: Вы бы применили эти техники к моей морской болезни?

Немедленно.

Джек: Вы бы рассчитывали добиться успеха?

Я бы не брался применять их, если бы не рассчитывал. Каким-то образом я провожу-таки различия между психологическими и физическими проблемами. Скажем, некто приходит в мой офис после того, как перенес удар. Все его поведение свидетельствует об афазии, и он дает мне набор рентгеновских снимков, показывающих ужасную травму в его левой височной доле. Это важная информация в формировании моей реакции на него.

Если у клиента проблема, сопровождающаяся конкретными физическими проявлениями, моя немедленная реакция - убедиться, что о нем заботится тот, кого я считаю компетентным терапевтом. У меня есть несколько друзей-терапевтов, которым я доверяю. Их философии соответствуют моей: "Если вы лечите лекарствами, прибегайте к ним только как к последнему средству, потому что в случае их успеха они разрушают доступ к части человека, которую вам нужно задеть, чтобы проделать поведенческое изменение". Лечение не для излечения; оно для управления. Вот для чего предназначено лечение.

Я могу работать с человеком, принимающим лекарства;это значит только, что его реакции загрязнены. Трудно распознать, какая часть его реакции относится ко мне, и какая к препарату. Лекарство также вызывает сильно измененное состояние сознания. Если вы применяете наши процедуры с кем-либо, принимающим лекарства, когда он перестает их принимать, непременно проведите те же процедуры снова. Вам нужно построить некий мост между изменениями, проделанными в сильно измененном состоянии сознания, и нормальным состоянием сознания человека.

Так что если у меня есть клиент, принимающий лекарства, мой первый шаг - заставить его отказаться от них, чтобы у меня был доступ к той его части, что вызывает проблему в его жизни.