Валлия была необычной для Крегена в том плане, что весь остров находился под властью единого правительства. Он располагался в нескольких сотнях миль от Зеникки, между континентами Сегестес и Лош. Вследствие этого Валлия являлась весьма могущественным государством с непобедимым флотом. Союз с такой страной сделал бы блок Эстеркари-Понтье настолько грозным, что перед ним ничто не смогло бы устоять. Мы должны нанести удар первыми, прежде чем они разработают собственные планы напасть на нас.

До этого, утром, как я помню, по какой-то причине я подошел к сундуку, где держал сохраненные для Делии драгоценные камни. Они исчезли. Расстроенный, несчастный из-за собственных беспокойств, я не желал дальнейших бед и порки рабов и потому не упомянул никому об этом. Была же еще и моя доля, которую могла забрать Делия — Делия, где бы она сейчас ни была!

Мы прожигали взглядами Эстеркари, наполовину обнажив шпаги. Хорошо, что у кого-то хватило ума послать за городской стражей, так что никакой крови не пролилось. Но грозовые тучи над Зениккой темнели не меньше, чем наши лица, и предвещали ничуть не менее сильные ураганы и смерти.

День спустя Глоаг наконец доложил, что нашел вора Ната и что Нат поможет, потому что — как я упивался этим! — считал себя братом по оби кланнерам, с которыми он совершил побег и делил опасности.

Сила плана заключалась в его простоте.

Зеникку не опоясывало гранитное кольцо стен. Каждый анклав был сам по себе крепостью. Атакующая армия могла кружить по каналам и открытым проспектам, подобно тому, как кружила французская кавалерия вокруг британских каре при Ватерлоо — сцена, свидетелем которой мне довелось быть самому. Даже триста тысяч свободных людей, не принадлежащих к Домам, имели похожие на крепости анклавы, куда могли отступить со своих базаров и переулков.

Тетка Шуша преподнесла мне сюрприз. Она позвала меня в большое помещение в личных апартаментах, улыбалась и тихо посмеивалась надо мной, когда я уставился, разинув рот, на дюжину ее слуг. Они были одеты не в эвардовские зелено-синие цвета, а в чудесные, яркие, блистающие алые. И выглядели весьма довольными.

— Стромбор! — подчеркнула она с гордостью. — Я приняла решение, — Она сделала знак рабыне, и девушка вынесла два набора алой экипировки для Глоага и меня. — Вардену понадобится твоя сила, Дрей Прескот. Ты наденешь ради меня цвета Стромбора и поможешь ему?

— Да, тетя Шуша, — пообещал я.

— Я тебе не тетя, Дрей Прескот, — резко осадила она меня. — Никогда так не думай.

Симпатия, которая, как я считал, существовала между нами, заставила меня подавить удивление, потому что она, конечно, была права. Я был просто бродячим воином, кланнером, без всяких притязаний на родство со знатной особой из Дома Эвард или Стромбор. Я взял алую экипировку и кивнул.

— Буду помнить, госпожа.

— А теперь, — приказала она, глядя на меня блестящими глазами, — ступай, Дрей Прескот. Джикай !

Вечером, когда над городом клубились и рвались грозовые тучи, были составлены окончательные планы. Одетые в серые набедренные повязки рабов и неся великолепную алую экипировку и оружие завернутыми в узлы, мы с Глоагом и отборными молодцами общим числом в двадцать человек поплыли по каналу к острову Эстеркари, бывшему некогда островом Стромбор. Мы проникли внутрь через тот же ход с низким потолком, по которому я сбежал с Делией и Глоагом — казалось, это случилось так давно! — и затаились.

Гонец от Хэпа Лодера прибыл. Кланнеры доберутся до нас с первыми лучами рассвета. Об этом позаботится Нат.

Мы ждали под проливным дождем барж, плывущих от мраморных карьеров по каналам, воды которых покрылись рябью от капель.

Я до сих пор ни словом не упоминал о Крегенской системе счисления времени.