— Вы погодите горячиться, уважаемый, — сказал я, глядя ему в глаза.

— Чего? — Бубликов малость ошалел от моей наглости и сам как вкопанный теперь застыл.

Нечасто видимо товарища майора вот так одергивали.

— Говорю на секундочку отойдем, разговор есть, — пояснил я, не собираясь отступать. — Вы только сержанту своими скажите, чтобы не торопился пацана вязать.

Гена в этот момент уже подошел к Ануфриеву и что-то тому говорил, показывая наручники. Вязать чтобы прям заламывать, сержантик не решился. Во-первых, Паша не особо сопротивлялся, чтобы к радикальным мерам переходить, а во вторых попробуй Ануфриева повяжи, с ним договариваться надо.

— Одну секундочку, — повторил я, видя, что Бубликов колеблется.

Майор опять меня своим строгим взглядом вымирал, но подумав долю мгновения, согласился.

— Ген, минуточку погоди вязать, тут тренер мне что-то сказать хочет, — распорядился он.

У меня как с души отлегло. Сержантик наручники опустил, явно с облегчением. Ануфриев, красный как вареный рак от нервов, смотрел на меня с тревогой и надеждой одновременно. Я ему подмигнул, показывая, что все в порядке и волноваться прежде времени не стоит.

Отошли на десяток метров. Майор, с удвоенной силой разглаживающий усищи, заговорил первым. Я тактическую паузу держал.

— Ну рассказываете, чего от меня хотите? — спросил он.

Я демонстративно вздохнул.

— Да тут особо рассказывать нечего, товарищ майор, — признался. — Вы мужик порядочный, я сразу это приметил, поэтому захотелось вас как-то уберечь что ли… от неприятностей возможных.

— Каких еще неприятностей? — удивился мент.

— Ну как каких, — я коротко плечами пожал. — Вам, например, известно, что у меня в «Колоске» таких вот Ануфриевых целая команда собрана. Эксперимент здесь проходит, спущенный свыше.

Я заговорщицки потыкал пальцем в небеса, «на верх», о котором Бубликова предупреждал. Мент насторожился.

— Понятия не имею, что за эксперимент? — только и нашелся он.

— И, наверное, вы товарищ майор слышать не слышали о том, что по спортивной части эксперимент проходит под патронажем спортивного общества «Спартак»? — видя, что Бубликов клюнул, я еще больше краски сгустил.

Ну а чего, если эфемерный «верх» понятие по большей части размытое, то вот «Спартак» это уже конкретика. А о связях столичного клуба в нужных местах не знал только дурак. Кем-кем, а дураком товарищ майор точно не был. Ясно, что Бубликов быстро взял себя в руки, помня о том, что носит мундир и вот такие перипетии его по логике мало касаются. И даже выдал:

— Да хоть общество «Торпедо», товарищ Иванов, — хмыкнул он. — Вор должен сидеть в тюрьме. Если у вас все, то работать мне не мешайте, у нас все по закону. Виноват — преступник значит.

Я не совсем понял его реакцию, но отчего-то был уверен, что мои слова сказанные ранее, произвели на майора должное впечатление. Да и говорил их не кто-нибудь, а бывший нападающий московского «Спартака». Поэтому решил чуть надавить на мента.

— Всё-таки рекомендую вам настоятельно сменить тон, — холодно сказал я.

— Да что вы, Иван Сергеевич, давайте я сам разберусь в каком тоне и с кем мне говорить, а учить вы будете своих уголовников, на футбольном поле, пока они на свободе бегают, — парировал майор.

Значит ошибся. Майор был не из трусливых. Ну к таким тоже подход есть.

— Ну знаете ли, майор Бубликов, я просто за вас переживаю.