|
Для тех, кому не достанется должность, всегда можно найти какой-то предлог, чтобы не превратить их в своих противников. Некоторым можно предложить другие посты, хотя Валендреа было превосходно известно: пост государственного секретаря не так легко чем-то заменить. — Ваше преосвященство, — приветствовал его Валендреа. Бартоло поклонился. — Святой Отец, — тот улыбнулся. — Вам нравится это обращение? — Оно звучит эффектно. — Вы избегаете меня. Валендреа горячо возразил: — Вовсе нет. — Я хорошо вас знаю. Вы обещали пост государственного секретаря не только мне. — Нелегко собрать голоса. Приходится делать, что можно. — Валендреа пытался говорить весело, но понимал, что Бартоло так просто не проведешь. — Я обеспечил вам не меньше дюжины голосов. — Как оказалось, можно было обойтись и без них. Лицо Бартоло напряглось. — Только потому, что Нгови снял свою кандидатуру. Если бы борьба продолжалась, эти двенадцать голосов стали бы решающими. Старик говорил все настойчивее, и Валендреа понял, что пора перейти к делу: — Густаво, вы слишком стары для должности секретаря. Это непростая должность. Вы все время в разъездах, — с легкой улыбкой на губах начал он. Бартоло недоуменно смотрел на него и молчал. Валендреа размышлял. Действительно, кардинал собрал для Валендреа немало голосов, и записи с подслушивающих устройств подтверждают это. Кроме того, Бартоло с самого начала занял позицию на стороне Валендреа. Но Бартоло считается пассивным человеком с посредственным образованием, и никакого дипломатического опыта у него нет. Назначение его на любой высокий пост не встретит одобрения, тем более на такой серьезный, как должность государственного секретаря. Есть кандидатуры еще троих кардиналов, сделавших для Валендреа не меньше и обладающих гораздо более высокой квалификацией. Кроме того, они занимают более прочное положение в священной коллегии. Но у Бартоло имеется еще одно качество, которого у них нет. Беспрекословное повиновение. А это кое-чего стоит. — Густаво, если я решу назначить вас, то у меня будут несколько условий. — Валендреа бросал пробный шар, чтобы увидеть его реакцию. — Я слушаю. — Внешнюю политику буду определять лично я. Решения буду принимать я, а не вы. Вы будете просто выполнять мои распоряжения. — Вы — Папа. Бартоло ответил быстро, с готовностью. — Я не потерплю неповиновения. — Альберто, я служу священником уже пятьдесят лет и всегда выполнял все указания пап. Я даже целовал перстень Якоба Фолкнера, хотя и презирал этого человека. Вам незачем сомневаться в моей преданности. Валендреа снова позволил себе улыбнуться. — Я ни в чем не сомневаюсь. Я просто напоминаю вам правила. Он сделал несколько шагов по дорожке, Бартоло подобострастно шел за ним. Пройдя еще немного, он сказал: — Когда-то папы убегали из Ватикана этим путем. Прятались, как дети. Даже представить себе противно. — Теперь Ватикан не захватывают вражеские войска. — Захватывают, и не войска, а целые армии. Сегодня безбожники принимают вид журналистов и писателей. |
