— Заходите, открыто! — донёсся крик.

Он вошёл в комнату, лопающуюся от книжных полок, скрипящих и надутых от ответственности за несомый груз, борющихся с тоннами бумаг, уложенных на них. В комнате пахло подвалом и плесенью. Полки были проадресованы табличками из скотча с рукописными надписями: «ЦРУ», «Россия», «Винтовка», «Ранний ЛХО»[27], «Поздний ЛХО», «Комиссия Уоррена-за», «Комиссия Уоррена— против», «Документы», «Отчёты свидетелей», «ФБР», «Джек Руби» и так далее. Боб поискал надпись «Дал-Текс», но не нашёл. Он послонялся, до сих пор не замеченный, доставая то одну, то другую истрёпанную папку в мягкой обложке с полки и обнаруживая такие теории заговора, как «Мафию», «КГБ», «Кастро», «Большую нефть», «Военную разведку», «Ультраправых»— но ничего действительно вдохновляющего.

Всё это барахло было настоящим подводным течением: оно утягивало вас, и через минуту вы уже погружены в тягучий заговор: ваша ясность пропала, ваш логический гироскоп безнадёжно расстроен, ваша способность отличать одно от другого распалась в прах. Слишком много информации: что из этого заслуживает доверия? К чему отнестись с опасением? Слишком много заверений и утверждений, слишком много спекуляции и лжи ради выгоды. В целом— как будто бы из дурдома вырвался вирус паранойи, заражая всех кто вдыхал его.

— Привет, — донёсся голос. — Простите, я пытался с доставкой разобраться. Могу помочь вам?

Человек оказался долговязым и неуклюжим, из разряда эксцентричных задрипанных умников с густыми светлыми волосами и очками, которые на его голове держались с помощью эластичной ленты, на затылке зарывавшейся в волосы. На нём был грязный зелёный свитер, а поверх него — твидовый пиджак с отворотами, бесстыдно поеденными молью. Середина сороковых, явно не коммандо, впалые бледные щёки покрыты суточной щетиной. Он улыбался, демонстрируя тот факт, что отбеливающими полосками для зубов он не пользуется и дружелюбно протягивал руку с паучьими пальцами. Боб пожал её, с неудовольствием открыв для себя, что ладонь влажная и скользкая, но улыбнулся в ответ.

— Что ж, — сказал Боб, — у меня, похоже, завёлся жук в голове, который постоянно повторяет: «Дал-Текс». Если и была вторая винтовка, ей следует быть там, поскольку и некоторые другие вещи на это указывают. Я думал, что у вас могут оказаться книги по этому поводу или что-нибудь ещё.

— Аа, — ответил владелец НИИУ, — очень интересно!

— Я встал на крестик на Элм-стрит и не мог не заметить, насколько близко эта траектория к снайперскому гнезду.

— Согласен. Многие, многие люди находят это удивительным!

— Наверное, я опоздал к началу матча, так что уж простите некоторое невежество. Думаю, что многое уже перерыто и пройдено, и всё, что только можно уже как следует перетряхнули. Так что я не хотел бы терять время, повторяя то, что кто-то уже сделал в 1979 м.

— Нет, я не виню вас, мой друг, — ответил человек, непринуждённо приняв позу для разговора, оперевшись спиной на стойку и скрестив руки. — Особенно сейчас. Знаете ли, подходит пятидесятилетие, и мы испытываем всплеск интереса и внимания. Похоже, что не только Стивен Кинг работает над книгой об убийстве. Я ожидаю большого подъёма активности.

— Я не писатель, — сказал Боб. — Бог видит, я и двух слов не свяжу, хоть бы моя жизнь от этого зависела.