— Зачем? — тихо произнес Оленин. — Вы так любите его? Или это опять было сделано мне назло?

— Молчите! — Бросившись к Дмитрию, Саша прижала руку в перчатке к его губам. — Не смейте говорить мне этого.

Мотнув головой, Дмитрий освободил рот.

— Потому что это правда? Вы боитесь признаться себе, что на самом деле вам хотелось оказаться в постели со мной, а не с этим стариком!

— Не смейте называть его так! Он — благородный человек! Он не воспользовался моей минутной слабостью.

— А вы не задумывались над тем, что, может, он просто не смог ею воспользоваться? Оказался не в силах!

Саша смотрела на него, изумленно моргая. Такая мысль, безусловно, не приходила ей в голову. Она, конечно, слышала о бессилии стариков, но полагала, что Михаилу Антоновичу до этого плачевного состояния еще далеко.

Растерявшись, Сашенька не знала, что и сказать. А лицо Дмитрия было так близко… Такое красивое, еще недавно любимое ею лицо. Да полно! Неужели она уже перестала любить его? Как можно не любить эти чудные глаза, которые смотрят прямо в сердце, эти горячие крупные руки, эти губы…

Оленин был выше ростом, и его губы находились сейчас прямо возле ее глаз. Саша смотрела на них, Не отрываясь, и почти не понимала того, что он говорит. Только следила, как зачарованная, за их движениями. А они манили своим теплом, своим вкусом, который помнился ей до сих пор. Девушке уже казалось, что они снова стоят в притихшем саду возле чужого дома и сейчас случится их первый поцелуй. Голова шла кругом от ночных ароматов. Или от запаха этого мужчины, такого незнакомого, но желанного…

Заметив, наконец, Сашино состояние, Дмитрий замолчал и осторожно потянулся к ее губам. Она зажмурилась, но не от страха, а от счастья, которое он мог так легко распознать в ее взгляде. Легко подхватив ее на руки, Дмитрий закружился с ней по комнате. В его негромком смехе Сашеньке слышалась музыка, и она даже не задумывалась, над чем он смеется.

А Дмитрий уже отнес ее в спальню и уложил на широкую кровать с балдахином. Замерев от восторга, Саша смотрела на слегка покачивающиеся над ее головой тряпичные кисти, и ей казалось, будто она попала в рай и над ней трепещут крылышки маленьких ангелов. Она блаженно улыбнулась и закрыла глаза, чтобы не смущать Дмитрия, который торопливо раздевал ее, и самой не смущаться. Еще не стянув с девушки перчаток, он первым делом обнажил ее грудь и жадно впился в нее. Саша даже вскрикнула от боли, но вытерпела, хотя и подумала, что Орлов это делал намного нежнее.

Но не время было вспоминать о нем… Сашеньке еще не верилось, что сейчас произойдет то, о Чем она мечтала так долго.

— Сейчас я стану вашей женой, — прошептала она, обнимая Дмитрия.

Он слегка отпрянул.

— Что? Да… может быть…

У нее сами собой распахнулись глаза.

— Что значит ваше «может быть»?

Его улыбка вышла недоброй.

— Да то и значит… Я читал ваше письмо! И хоть я ничего не могу доказать, но думаете, я поверю в то, что Орлов действительно отказался от возможности овладеть вами? Нет! Он наверняка уже познал вас, так почему бы и мне не последовать его примеру? А жениться на вас… Да не смешите меня! Жениться на падшей девушке? И Орлов на вас не женится! Только не рассказывайте мне, какой он благородный рыцарь. Не поверю. Ни один мужчина не остановился бы в самый последний момент…

— Такой, как ты, не остановился бы!

Саша изо всей силы толкнула Оленина в грудь. Слезы обиды и унижения закипали у нее на глазах. Но вырваться ей не удалось. Дмитрий толкнул ее на постель и навалился всей тяжестью. Его руки грубо задрали ей платье, он рвал Сашино белье, одновременно стараясь поцелуем зажать ей рот.