|
Кажется, в тот момент мне подумалось, что родители никогда не вернутся, что с ними случилось что-то страшное и непоправимое. И я заплакала. Громко, как будто надеялась рыданиями заглушить собственный страх, спугнуть то ужасное, что таилось в тишине пустого дома. В тот раз у меня, как бывало иногда, от волнения пошла носом кровь. Не знаю, что случилось бы, если бы соседи каким-то неведомым образом не подобрали ключи от нашей квартиры.
Когда родители вернулись, я уже спала, прижимая к себе плюшевого чебурашку – игрушку, которой у нас дома отродясь не было… Словно отозвавшись на мои детские воспоминания, громко зазвонил телефон. Я сняла трубку. – Ты уже дома? У тебя все в порядке? – спросила мама. – Да, конечно, – отозвалась я. – А ты скоро будешь? – Не раньше чем через час. Поищи поесть что-нибудь в холодильнике, – посоветовала она. – Кстати, мне тут из твоей школы звонили. Сказали, у тебя какие-то проблемы… – Виола заслужила пощечину! – я тут же перешла в наступление. – Это у нее, а не у меня период подростковой агрессивности! – Ладно, – устало согласилась мама, – дома поговорим. Не скучай, скоро буду. Она отключилась. А я прошлась по комнатам. Будто просто так, от нечего делать. Не знаю, отчего, но сегодня меня не оставляла тревога. Наверное, виноват тот самый ночной кошмар, и это после него который день я никак не могу прийти в себя. Джим верно следовал за мной, защищая мой тыл. Ну что за идиотизм: какая опасность может подстерегать меня в пустой квартире! В нашей собственной квартире! Я сняла курточку, повесила ее в шкаф, затем прошла на кухню, вскипятила воды, налила себе чаю, вернулась в комнату, устроилась на диване и включила телевизор. Там как раз шли криминальные новости. Говорили о каком-то маньяке. Милиция обнаружила несколько обескровленных тел юных девушек, и оперативник настоятельно советовал по возможности не появляться на улице в одиночестве в темное время суток. Смотреть такие сюжеты сейчас я просто не могла и тут же переключилась на канал «МУЗ-TV». Пускай громкая музыка спасет меня от этой устрашающей тишины.
Парк показался мне пустынным и угрюмым. Грязные дорожки, сплетающиеся между собой в причудливые узоры, старый, по-видимому, давно не работающий фонтан, весь засыпанный жухлой листвой… Брр! По-настоящему жуткое место! В тусклом вечернем свете редкие прохожие казались призрачными фигурами. Даже в скрипе песка под ногами мне чудились какие-то зловещие нотки. Я постаралась миновать парк как можно быстрее, но вдруг заметила на обочине одной из дорожек двоих: старуху и большого лохматого пса. Старуха была щуплая, с распущенными грязно-седыми патлами и крючковатым носом. Как раз такими рисуют в детских книжках ведьм. Она стояла, протянув за подаянием иссохшую руку, а у ее ног лежал лохматый пегий пес. Даже при таком освещении было заметно, что его шерсть потемнела от грязи и местами свалялась, уши висят словно огромные лопухи, а взгляд был такой по-человечески отчаявшийся, что я просто не смогла пройти мимо. Остановившись возле старухи, я полезла в сумку. В кармашке обнаружилась лишь одна, последняя, сотка. Но старуха и собака уже уставились на меня с надеждой, и я тут же достала купюру и вручила бабке. В конце концов, проездной у меня есть. Доберусь до дома, не пропаду. Она взяла деньги крючковатыми трясущимися пальцами и тут же засунула их за повязанный крест-накрест на груди платок. – Спасибо, ты добрая девочка, – прошамкала старуха. – Хочешь, я отблагодарю тебя за это? Давай руку – погадаю, всю правду скажу. Разумеется, я читала в Интернете про цыган и вовсе не собиралась ввязываться в сомнительную историю с гаданием. |
