К счастью, детей у них не было, и развод прошел легко и без осложнений. Они остались друзьями. Время от времени Фрэнк и Пэт встречались на одном сюжете и всегда старались помочь друг другу, делились информацией, обменивались замечаниями и идеями. Часто они вместе обедали, если им случалось оказаться за границей в одном и том же городе. Билл первым нарушил молчание:

– Тут на днях до меня дошли неприятные слухи о нас с тобой.

– О том, чтобы вернуть нас в Нью-Йорк?

– Да.

– А что конкретно ты слышал?

– Что мы с тобой настоящие военные маньяки. Что мы обожаем опасность, любим оказываться в гуще событий и ловим кайф от риска. Эдакие крутые безрассудные ребята, подаем окружающим плохой пример.

Фрэнки запрокинул голову и громко расхохотался.

– Да плевать мне, что о нас там думают! Спорим, эти слухи распускают наши конкуренты из других компаний, у которых из-за их трусости репортажи получаются пресными и сухими, как картонка.

– А вот и нет! Эти слухи распускает один парень из Си-эн-эс.

– Ага! Так он хочет занять твое место, Билли!

– Да, скорее всего, так и есть. – Билл, помолчав минуту, пристально посмотрел на друга. – А может, мы и вправду ходим по тонкой проволоке? В один прекрасный день нас запросто могут убить, когда мы будем освещать события в очередной проклятой богом стране.

Фрэнк нахмурился.

– Многие журналисты погибли во время работы… Он недоговорил, лицо его помрачнело.

– Но мы с тобой не хотим погибать. В этом я совершенно уверен! – заявил Билл, решительно выпрямляясь.

– Согласен с тобой на все сто. Но ты прав: это не исключено. Хотя ты у нас пуленепробиваемый.

Билл хмыкнул.

– Это потому, что у меня есть талисман – ты, Фрэнки. – Но, внезапно посерьезнев, добавил: – Но мы с тобой далеко не всегда вместе.

– Истинная правда. А здорово мы раньше работали с тобой вместе, да? Делили все невзгоды и радости. Помнишь вторжение в Панаму?

– Еще бы! Декабрь восемьдесят девятого. Всего несколько месяцев, как умерла Сильви. Мне было так паршиво, что я плевал на то, где я и что со мной, убьют меня или я останусь жив.

– Но моя жизнь была тебе не безразлична, – тихо заметил Фрэнк, глаза его были полны признательности. – Ты тогда спас мне жизнь, Билли. А то сегодня я не сидел бы здесь с тобой.

– Ты сделал то же самое для меня.

– Конечно! Не забывай, я всегда умел быть благодарным.

– А еще ты умеешь быть обаятельным. За тобой по-прежнему бегает все женское население тех мест, где ты обретаешься?

– Брось, Билли, ты опять начинаешь! – шутливо запротестовал Фрэнк. – Я – не единственный журналист, время от времени любящий пообщаться с женским полом. А у тебя как в этом плане? Ты тоже, кажется, от женщин не шарахаешься.

– Там, где я жил в последнее время, было не так много женщин.

Фрэнк кивнул.

– Да уж, Сараево не самое подходящее место для романтических приключений.

Билл заговорщически понизил голос.

– Знаешь, Фрэнсис, до меня дошел еще один нью-йоркский слух.

– Ну-ка, ну-ка, это какой же? – оживился Фрэнк. – Судя по твоей хитрой физиономии, слух имеет непосредственное отношение к моей персоне.