Изменить размер шрифта - +

 

15

 

Когда все заснули, Маргарета пробудилась ото сна. Одновременно с рано удалившимся к себе в спальню Йоргом она тоже покинула компанию, ушла в садовый домик, который занимала одна, и легла в постель. Сейчас ее разбудила боль в левом бедре — память о давней травме, случившейся много лет назад. Эта боль будила ее каждую ночь.

Она перевернулась на бок, спустила ноги с кровати и села. В сидячем положении бедро болело так же, как в лежачем. Но боль перестала отдавать в левый бок и в левую ногу. Она знала, что нужно поделать гимнастические упражнения, растяжку для бока, выпрямлять ногу. Надо принять таблетки, которые она забыла выпить перед сном.

Но вместо этого она просто смотрела в окно. Дождь перестал, небо было ясное, над парком светила луна. Лунный свет падал на ее ступни. Они ярко белели на темном полу. Она приняла это как приглашение спуститься вниз и выйти в сад. Каждый шаг давался ей с трудом. Виновато было не только больное бедро. После курса кортизона она растолстела. Но для того, чтобы сбросить вес, требовалось такое волевое усилие, на которое она была не способна и которого не желала делать.

Дом и расположенная неподалеку деревня тонули во тьме. Светили только луна да звезды, на небе ясно видны были яркие созвездия, Млечный Путь раскинулся во всю ширь, округлая луна смотрела с важным спокойствием. Маргарете вспомнились поездки на юг, где она, выросшая под засвеченным городским небом, впервые увидела все великолепие звездных ночей. «Незачем было далеко искать, — подумала она. — Оно все тут».

Медленным, осторожным шагом она вышла за дверь. Она не боялась напороться на стекляшку или на гвоздь: она сама убрала вокруг дома все осколки и мусор и подмела дорожки. Но ходить босиком было так непривычно, что она чувствовала себя неуверенно: на что наступит нога при следующем шаге? Затем она почувствовала любопытство. Попадется ли ей сейчас ровное место, где земля будет твердой как камень и в то же время словно пружинящей? Или это будет гравий, колкий и щекотный, отталкивающий ступню? Или там будет лежать сухая ветка, которая с треском сломается под ногой? Любимой дорожкой Маргареты была заросшая травой аллея, и она заранее радовалась ощущению мягких прядей травы под ногами.

Она шла мимо дома. Два года назад, когда они с Кристианой нашли этот дом, она сразу же облюбовала для себя садовый домик. Не потому, что в садовом домике было сухо, а в главном здании сыро и пахло затхлостью от плесени, — про это она тогда еще не знала. Большой дом был для Маргареты слишком полон истории, в нем было слишком много застарелых следов отжитой жизни. Сырость и плесень только подтвердили ее первое впечатление, что он слишком пропитался человеческим духом и оттого испорчен. Сейчас Маргарете показалось, будто от него ощутимо пахнуло духом гостей, будто дом отторгал его, исходя испариной. Там были их добрые намерения, их обязательность, смешанные воедино порывы к сопричастности и безучастности, та ложь, которой они потчевали самих себя и друг друга, их растерянность, их беспомощность. Ни на кого из гостей Маргарета не смотрела свысока; за истекшие годы она уже наблюдала с близкого расстояния весь спектр тех реакций, которые вызывал у людей Йорг, на примере Кристианы, а Кристиана была ее подругой. «Возможно, — говорила она себе мысленно, — я несправедлива и к гостям. Возможно, я вижу в них то, что в них никак еще не проявилось. Но это значит лишь то, что все это проявится завтра».

К тому времени, когда состоялось знакомство Кристианы и Маргареты, процесс Йорга уже несколько лет как закончился. Первое время Кристиана не объясняла ей, почему она регулярно раз в две недели исчезает на целый день; она ссылалась на какие-то дела, неожиданные хлопоты, что-то, мол, надо уладить, что-то там утрясти. В те месяцы обе женщины думали, что могут быть друг для друга больше чем просто приятельницами, и, когда Кристиана, встав в пять часов, куда-то отправлялась из дому, брошенная одна Маргарета оставалась лежать в постели, встревоженная и опечаленная.

Быстрый переход