Гримо разглядывал незнакомца с презрением:

— Нет-нет! Оставьте его в покое, слышите? Пускай говорит о своем брате и своих гробах…

— О трех гробах, — уточнил незнакомец.

— О трех гробах, — ворчливо согласился Гримо. — О скольких хотите! А теперь вы, возможно, скажете нам, кто вы такой?

Незнакомец вытащил из кармана левую руку и положил на стол картонную визитную карточку. Ее прозаичный вид словно вернул к реальности, отправив весь фантастический бред в дымоход как дурацкую шутку и превратив загадочного посетителя в обычного актера, одетого как огородное пугало и с сумбуром в голове под нелепой шляпой. Ибо Миллс прочитал на карточке: «Пьер Флей. Иллюзионист». В одном углу было напечатано: «Калиостро-стрит, 2Б, Западный округ, 1», а выше написано от руки: «Или «Академический театр». Гримо засмеялся. Петтис выругался и позвонил, вызывая официанта.

— Вот оно что! — Гримо постучал по карточке большим пальцем. — Я так и думал, что мы придем к чему-то вроде этого. Значит, вы фокусник?

— Разве в карточке написано так?

— Ну-ну, если это более низкая ступень в профессии, прошу прощения. — В ноздрях у Гримо засвистело — его обуяло нечто вроде астматического веселья. — Полагаю, вы вряд ли захотите продемонстрировать нам один из ваших фо… одну из ваших иллюзий?

— Напротив, с удовольствием, — ответил Флей.

Его движение было настолько быстрым, что оказалось неожиданным для всех. Оно выглядело как нападение, хотя не являлось таковым — в физическом смысле. Он склонился через стол к Гримо, его руки в перчатках опустили и тут же подняли воротник пальто, прежде чем кто-то еще смог разглядеть его лицо. Но у Миллса создалось впечатление, что он усмехается. Гримо оставался неподвижным — только его подбородок, казалось, выпятился и приподнялся, превратив рот в презрительно изогнутую дугу в коротко стриженной бороде. Его лицо побагровело, но палец продолжал спокойно барабанить по карточке.

— Прежде чем уйти, — сказал Флей, — я задам последний вопрос знаменитому профессору. Вскоре кое-кто навестит вас вечером. Я тоже подвергаю себя опасности, имея дело с моим братом, но готов рискнуть. Повторяю: кое-кто навестит вас. Предпочитаете, чтобы это был я, или мне прислать моего брата?

— Присылайте брата, — огрызнулся Гримо, внезапно поднявшись, — и будьте прокляты!

Дверь закрылась за Флеем, прежде чем кто-либо успел пошевелиться или заговорить. Этим исчерпывается то, что нам абсолютно точно известно о событиях, приведших к субботнему вечеру 9 февраля. Все остальное представляло собой разрозненные фрагменты картинки-загадки, покуда доктору Феллу не удалось свести их воедино. Первый смертоносный ход полого человека был сделан именно тем вечером, когда лондонские улочки были занесены снегом, а три гроба из пророчества наконец наполнились.

Глава 2

ДВЕРЬ

Тем вечером в библиотеке доктора Фелла в доме номер 1 на Адельфи-Террас царило веселье. Румяный доктор восседал в своем самом большом, самом комфортабельном и самом шатком кресле, которое осело и скрипело ровно настолько, чтобы быть удобным для владельца и приводить в отчаяние его жену. Доктор Фелл благодушно улыбался, поблескивая глазами под стеклами очков на черной ленте и постукивая тростью по коврику у камина. Он праздновал. Доктор Фелл любил праздновать прибытие своих друзей, как, впрочем, и все остальное. А этим вечером был двойной повод для увеселений.

Во-первых, его молодые друзья, Тэд и Дороти Рэмпоул, прибыли из Америки в наилучшем расположении духа. Во-вторых, его друг Хэдли — ныне суперинтендент Хэдли из отдела уголовного розыска — только что блистательно завершил дело о подлоге в Бейсуотере и теперь мог расслабиться.