— Будь вы прокляты! — бранился сержант. — Все дело испортили! Негодяи!

Но что он мог сделать? Ничего. Сержант рассчитывал только на себя. Самонадеянность получила обидный и тяжелый урок. Дичь была так близка, так возможна! Похожий на большую жирную рыбу арапайму Ленивец взмахнул серебряным хвостом, ударил раз, другой и, ах! ушел в заповедные и недоступные омуты. Рыба ушла из рук! Плачь, рыбак, реви, охотник!

— Будь вы прокляты! — говорил сержант, едва не плача.

А что толку ругаться?

«Раньше надо было думать. Раньше. Несколько минут назад. Нет, ты был слишком доволен своей выдумкой с бассейном. Ты гордился своей изобретательностью. Вот и результат. Дичь упорхнула».

Погоня ураганом пронеслась по палубе.

«В душах одних она пробудила пламя Охотника, в душах других страх Дичи. Погоня коснулась огненным дыханием мужчин и женщин и унеслась прочь, чтобы в другом месте взорваться подобно шаровой молнии и заставить одних бежать, других преследовать. Такова уж ее природа, ничего не поделаешь. На то она и Погоня».

Питер Ик, не раскрывая блаженно зажмуренных глаз, чутьчуть отъехал в тень,

30

Стеная, плача, ругаясь, разглаживая ушибленные места, люди возвращались на свои места: кто в трюмы, а кто в шезлонги. Но все возбужденно обсуждали происшествие. Многие стали строить догадки и создавать целые теории, кто такой Ленивец, почему его ловят и куда он мог пропасть. Но никто из них не покинул своего нагретого под солнцем места, чтобы застигнуть и где-нибудь на узком и тесном трапе «Святой Марии» покарать нарушителя спокойствия. Эту возможность все молчаливо предоставляли сержанту Леху. Он ее использовал, как только проход немного очистился 6 т человеческих тел. Сержант стрелой вылетел с палубы, где потерпел постыдное поражение.

31

— Смотри, Эжен, — сказала Лоис, — этому больше всех досталось.

— Бедный. Он без памяти.

Евгений наклонился и перевернул лежавшего лицом к солнцу. В суматохе, очевидно, едва не умертвили старика.

— Ох! Это есть второй бандите! Он был у меня с тем толстяком!

Лоис чуть выдохнула эти слова, но Женя их услышал.

— Вот как!

— Уйдем, скорее уйдем! Прошу тебя! Очень прошу!

32

Питер Ик совсем расклеился от зноя и умственного напряжения.

«Теоретические сюжетные построения загнали меня в тупик, и я принял правильное решение промыть мозги в бассейне. Но пока до него доберешься, обольешься пбтом. Следовательно, на обратном пути я тоже стану потным. Есть ли смысл при таких условиях посещать бассейн? Нет, на обратном пути я буду настолько охлажден, что, может быть, сумею донести прохладу на себе до каюты. Так я рассуждал, пока мне в голову не пришла превосходная мысль о Гончей и Дичи.

Потом что-то меня отвлекло, и я потерял нить. То, что я взял полотенце, было правильно. Но я забыл сигареты, и эта ошибка грозила отравить мне купание. Впрочем, я могу их купить где-нибудь на палубе. Здесь много буфетов. Здесь много баров. Значит, все хорошо! Да, хорошо, и я иду на пляж. О чем же я думаю? Вокруг меня океан. Я его вижу с любой палубы. Он не волнует меня. Большая, плоская, выкрашенная в грязно-голубой цвет доска. Потом я сижу в шезлонге и обдумываю коллизии, связанные с преследованием. Мне приходит в голову одна любопытная идея, и я спешу к себе в каюту, чтобы сделать заметку. Так я оказываюсь на второй палубе. Здесь темно и прохладно. И пусто. Немного же таких местечек на «Святой Марии». Навстречу мне идет голый человек.