— Что я скажу врачу, если ничего не помню? — Голос его звучал рассерженно. — Я прихожу домой, ужинаю, занимаюсь своими делами, а потом вдруг оказывается, что вещи не на тех местах, где я привык их видеть, а я не помню; когда их перекладывал.

 Это ужасно!

 «Еще бы, — подумала я. — При его-то немецкой аккуратности действительно ужасно находить вещи не на своих местах».

 — Ужасно не осознавать себя, хотя бы и короткое время! — продолжал Эрик. — И некому сказать, что со мной не так.

 Тут он понял, что говорит лишнее, во всяком случае такое поведение было для него совершенно нехарактерно, уж настолько-то я его успела узнать.

 — Слушайте, вы уж либо зайдите, либо…, — раздраженно прервала я его, потому что номер проклятого синего «форда» ускользал из головы, пока я тут точила лясы с слегка сбрендившим белобрысым соседом.

 — Я пойду, простите. — Он бросился вверх по лестнице, перескакивая через ступеньку.

 Черт, как неудобно получилось, человек ко мне со своей болью, а я…

 Номер синего «форда» я, разумеется, забыла, но позвонила Неониле по горячим следам.

 — Слушай, не удивляйся, назови мне итальянского актера, какого вспомнишь.

 — Челентано, — немедленно отозвалась она мечтательным голосом, — я его обожаю.

 — Не то, — отрубила я, — давай дальше.

 Старого какого-нибудь, пятидесятых годов.

 — Ты считаешь меня такой старой, что я должна их помнить? — обиделась Неонила. — Ну, Франко Неро…

 — Ты бы еще Мастрояни назвала! — возмутилась я. — Франко Неро я и сама знаю, он не подходит.

 — А кто тебе нужен-то?

 — Такой, волосы кудрявые, глаза темные, яркие, нос…

 — Да они все такие!

 — Челентано — лысый, — возразила я.

 — Тогда — Альберто Сорди!

 — Он же с бородой!

 — Ну уж я и не знаю, — честно пыталась вспомнить Неонила, — вот разве что еще Волонте…

 — Кто-кто?

 — Джан Мария Волонте, итальянский актер, очень выразительный и эмоциональный. Ты же помнишь — «Золотая пуля», он там такой мексиканский, весь на лошади…

 Это фильм у нас в прокате шел.., давно правда. Ах ну да, ты же тогда еще в ясли ходила, — не удержалась Неонила.

 Я молчала. Джан Мария Волонте… Дж. М. из тетрадки Валентина Сергеевича. Значит, старик соображал весьма прилично, все указал точно. За рулем синего «форда» был человек, похожий на актера Волонте. Все сходится!

 Мне следовало подумать над тетрадкой, но Гораций напомнил о себе.

 После прогулки я заметила силуэт Эрика на шестом этаже и усовестилась. Нахамила человеку ни за что ни про что. И я решила зайти к нему извиниться.

 Звонок на его двери я нажала, сделав значительное усилие — неудобно все же без приглашения врываться в чужую квартиру.

 Он открыл дверь в домашнем, но все равно дико аккуратный, и выжидательно уставился на меня. Я решила разобраться быстро с извинениями и отправляться восвояси, потому что тетрадка Валентина. Сергеевича призывала меня к себе.

 — Простите меня за то, что нахамила вам в лифте, — скороговоркой пробормотала я, — мне очень неудобно. Вообще-то я с малознакомыми людьми такого себе не позволяю…

 — Значит, вы считаете, что мы знакомы достаточно близко, раз позволили себе… — улыбнулся он.