Из рубки «Волго-Дона» выскочил на крыло толстый парень в пестром свитере и истошно заорал наверх, обращая к проходящему мимо мостику «Авроры» сакраментальную формулу:

– Ты что гад делаешь!!!

От некоторой понятной растерянности на крейсере сыграли водяную тревогу. Застопорили машину и предложили помощь:

– Ну, что там у вас? Досуетились, речники хреновы!

– Кто же обходит при расхождении!!! Что, железо толстое?!

Вылез наверх довольно спокойный капитан танкера, попадая руками в рукава кителя. Свои эмоции он ограничил тем, что покрутил пальцем у виска, и сокрушенно перегнулся через помятый фальшборт.

– Должно потечь, – сообщил он.

– Уже потекло, – уведомил сверху Егорыч, счевший своим долгом прибежать по этому случаю на мостик. – Во пятно. Чего везете – соляр?

– Три тысячи тонн.

– Ну, будет две с половиной. Не огорчайся. Рыбу вот только потравите.

– Брось сигарету! Да не в воду, козел!!! Ты что, еще сжечь меня решил!

– А куда идешь?

– Шел, – неопределенно помрачнел капитан. – В Швецию.

Еще бы не мрачнеть. Авария. Рейс, заработок, валюта, послужной список, комиссия, виза… Машину на улице помял – и то хлопоты, а тут – вот.

Но долго стоять на фарватере, загораживая его другим судам, не приходится. Решение принимать надо.

Через пять минут, осмотревшись в трюме и по борту, команда крейсера знала о «Волго-Доне 66» все: что соляр в Вестерфьелль, что фирма-получатель вздрючит по самые гланды, что экипажа девятнадцать человек, и премии всем полетели, заработок накрылся, а штраф и на них еще отзовется, что хозяева зарабатывают миллиарды, а морячкам отдуваться, что будь они все прокляты и пустить бы этих сук, приватизировавших нефть, на дно, и прочие пожелания кипящего гневом пролетариата, который опять пролетел мимо денег.

– Ну что, – вздохнул капитан, – тут верти не верти. Давать радиограмму, вызывать судно на подмену… а самому шлепать в ремонт. Актик составим с вами! Вот соляр течет, зараза… Еще местные власти прицепятся с загрязнением…

– А вон там чемоданы, видишь? – спросил Егорыч.

– Какие чемоданы?

– Поселок Чемоданы! Называется так.

– И что?

– Цистерны видишь на берегу?

– И что?

– Подойди да откачай.

– Как же я к ним подойду, голова?

– А у них пирс для наливников. У тебя что, не отмечено? У них районная база. Тем более сейчас наверняка пустая.

– Почему пустая?

– А сейчас все пустые. А подойти сможешь. У тебя осадки-то, ты ж «река-море». Они тебе еще и заплатят.

– С разгону.

– Ну, хоть немного дадут. Ты требуй и соглашайся на сколько дадут – все хлеб. Оформишь утечкой.

– Не учи.

– А они для себя оформят как покупку за всю цену. Там людям тоже жить надо. Так что смотри веселей! Всем выигрыш.

Подоспевший Мознаим болезненно застонал. Он уже приказал аврально перекачать остатки мазута из почти опустевшей левой носовой в соседнюю и заполниться халявной соляркой. Коммерческое предприятие срывалось на глазах. Теперь задаром капитана не уговоришь.

– Как тебя не касается, так ты такой расторопный… соображала, – неприязненно сказал он Егорычу.

За кормой раздался негодующий гудок осевшей под горой гравия самоходки, требующей прохода.

– Лоцман! – вышел из себя Ольховский.