— Мне жаль, что я не смогла приехать на похороны отца, потому что моей матери нездоровилось, — сказала Кэтрин, тщательно подбирая слова. Она отлично понимала, к чему клонит Ларри, с нескрываемым сарказмом говоря «слишком давно». — У меня были чрезвычайно важные обязательства, которыми я не могла пренебречь.

Кэтрин по-прежнему не собиралась обременять подробностями человека, от которого зависело получение ею наследства, в то время как Ларри почти не сомневался, что причиной ее черствости по отношению к отцу на самом деле был мужчина. Он давно заметил, какая потрясающая у Кэтрин фигура, и, хотя она не выставляла ее напоказ, невооруженным глазом было видно, что она воплощенное совершенство: полная грудь, тонкая талия, красивые бедра и длинные стройные ноги. Он ощутил, как реагирует его тело на сидящую перед ним женщину, и это вызвало у него беспокойство.

— Я понимаю. Женщина с такой изысканной красотой не останется без внимания. Наверняка от претендентов на твое время нет отбою, — проворковал он и переключил внимание на официанта, выросшего рядом с ним как по мановению волшебной палочки.

— Мне шампанского не надо. Я выпью что-нибудь прохладительное, — вмешалась Кэтрин, услышав, как Ларри делает заказ.

В искренность его комплимента она ни на минуту не поверила, поскольку не питала иллюзий насчет своей внешности. Назови Ларри ее симпатичной, Кэтрин согласилась бы, но он явно хватил через край, применив словосочетание «изысканная красота». На эту удочку попалась бы разве что безмозглая куколка.

На губах Кэтрин появилась грустная улыбка. Кэтрин считала себя довольно умной женщиной, твердо стоящей на ногах. Она занималась делом, которое любила. В жизни, как и в любви, главными были удача и верный расчет. На беду, болезнь матери свалилась на них как снег на голову, сделав их заложниками времени. Если бы только недуг проявился годом или двумя позже, или — шестью неделями раньше, тогда бы Кэтрин не всадила все деньги в бизнес и не брала бы ссуду на переоборудование ресторана. А еще лучше, конечно, было бы, если бы ее мать совсем не болела. Как все не вовремя… Как бы то ни было, Кэтрин остро нуждалась в деньгах, и нуждалась в них сейчас. Независимо от того, нравится ей это или нет, Ларри был единственным человеком, на кого она могла рассчитывать. К несчастью, ключ от заветного «сундука» находился в его руках. Она знала, что необходимая ей сумма ничтожна по сравнению с величиной отцовского состояния. Вопрос заключался в другом: захочет ли этот высокомерный человек дать ей эти деньги.

— Итак, — обратился к ней Ларри, — я заказал фирменное мясное рагу и салат из морепродуктов. Поверь мне на слово, ты будешь в восторге. — Кэтрин почувствовала, как подпрыгнуло ее сердце, когда она поймала на себе гипнотизирующий взгляд Ларри. — Я люблю это место. — Он сделал паузу. — Должен признаться, что был немало удивлен, когда узнал, что ты отказалась от возможности обосноваться, в этой восхитительной стране, имея богатого отца и перспективу стать женой красивого состоятельного мужчины. И все это ради сомнительных удовольствий тихой заводи американской провинции? Правильно ли я понял, что теперь ты передумала? — спросил Ларри цинично, и Кэтрин едва не задохнулась от негодования.

— Нет, не передумала. Люди для меня дороже красот природы, — заметила она сухо.

— Прости, но мне кажется странным слышать это от тебя.

— Ты обо мне ничего не знаешь, — парировала Кэтрин, кипя от негодования.

— Это правда, — согласился он.

Появился официант с кувшином апельсинового сока и двумя высокими стаканами.