Вместе с Оксаной пропала и её ворожба. Мы рухнули на дно котловины. Только я чувствовал себя прекрасно и даже остался на ногах. А он, наоборот, скрючился, как выжатая тряпка, даже упал на колени.

– С тобой всё в порядке? – спросил я, поддерживая его под руку.

Он кивнул.

– Я тупой, как орк. Должен был отговорить совет. Ведь чувствовал подвох, – пробормотал глава совета, косясь на голема.

– Зато я ей доверял, – опечалился я.

Отец вздохнул.

– Ты не виноват.

– Виноват, – совсем расстроился я.

– Нет!

– Да!

– Мы всё переживаем! – остановил нас Евлампий. – Жалость тут не поможет!

Я не ответил. Глава совета тоже. Пусть себе бухтит.

– Мы должны её остановить! – закричал возмущенный нашим невниманием голем.

– Как? – возмутился я. – Она где угодно может быть! Хоть в самом Отдельном мире!

– Тогда пойдем туда! – взревел голем.

– Нет, – сказал отец. – Вы должны вернуться к Оливье.

– Но зачем? – не выдержал я.

– Если начнется война, мы должны быть готовы. Кроме нас остановить поглотителей магии некому.

Я вздохнул, обхватив голову руками.

– Мы должны догнать её! – не успокаивался голем.

– Да она сотрёт вас в порошок для зелий! – не выдержал глава совета. – Что вы ей противопоставите. Она играючи разделалась с кардиналом!

Мы посмотрели на Динария. Он лежал у потрескавшегося постамента, уставившись пустыми глазами в потолок.

– Мы должны помочь! – непререкаемо сказал Евлампий.

Я не стал спорить. Мы подошли к кардиналу, я всё ещё поддерживал отца под руку.

– Не чувствую магии, – сообщил голем.

– Она высосала его без остатка, – ответил отец. – Поддержи голову.

Я подчинился и, обхватив кардинала за плечо, приподнял. Он дёрнулся и застонал.

– Воистину сильны защитники! – удивленно пробормотал отец и откинув медальон Властелина, вынул из-за пазухи крошечный фиолетовый пузырёк.

Трепетно достал пробку и, разжав губы Динария, влил одну крошечную капельку.

– Что за гадость? – полюбопытствовал я.

– Кровь феникса, поможет удержаться на краю жизни. Дальше всё зависит от него.

– Мудрое решение, – похвалил Евлампий. – Она придаст ему сил и не позволит умереть, хотя бы сегодня.

Да уж, мудрее не придумаешь. Отсрочка та ещё.

Кардинал сделал тяжелый вдох, и в его глазах что-то изменилось. Трудно судить по серому туману, заменяющему зрачки и белки, но, кажется, ему стало лучше. Вскоре марево растворилось и исчезло. Оказывается, у Динария ярко-голубые, пронзительные глаза.

– Она забрала рог, – твёрдо сказал он.

– Да, – со вздохом проговорил отец.

– Я не успел, – тяжело выдавил кардинал, но, собравшись с силами, добавил. – Изменники вооружили её такими артефактами, что у меня не было шансов на победу. Если бы я успел забрать ключ!

– Она слишком сильна, – попытался подбодрить отец.

– Надо известить высших, – не обращая на него внимание, проговорил Динарий.

– В вас больше нет магии, господин, – сообщил Евлампий. – Она забрала всё, но если вы скажете, что делать, я могу попытаться.

Кардинал задумался.

– Могу ли я вам доверять? – честно сказал он. – Вы привели её сюда, и если бы не магический щит, возведенный после войны…

– То ничего бы не изменилось! – жёстко оборвал отец. – Она забрала бы ключ, в любом случае. У вас нет другого выхода, либо вы доверяете нам, либо она беспрепятственно проберётся в Отдельный мир, не встретив сопротивления.