Его пасть так и зависла раскрытой над головой императора.

— Не могу сказать. Не знаю, — ответил Романов и прищурился. — Я хотел бессмертия, да, но по договору получаю энергию лишь от каждой десятой души.

— А остальное уходит остальным четырём бессмертным?

— Нет, нет. Их питают их монстры. Которые появились от их потомков… Воронцов, убери от меня эту тварь.

— Это твой сын. Или не узнал? Каково это — осознавать последствия своей сбывшейся мечты? — процедил я. — Оно того стоило?

— Узнал. И я ничего не могу с этим сделать. Чего ты хочешь, Воронцов?

— Чтобы ты сдох.

— Подумай, — продолжал он. — Можешь взять в жены любую мою дочь… Стать самым богатым человеком…

Как же отчаянно звучат его слова сейчас, когда он загнан в угол. Своим же созданием!

— Убей его, — я перебил Романова повторным приказам.

— Нет! Я сделаю тебя бессмерт…

Договорить император не успел. Несоразмерная пасть первородного регата вытянулась и поглотила его целиком. От этого зрелища я невольно сморщился.

Бессмертие… Он предлагал бессмертие.

Да, это мечта любого человека. Никогда не умирать. Но не ценой жизней невинных. Если бы, допустим, регаты убивали только убийц, то я бы ещё подумал, а так… это было бессмысленным предложением, брошенным на грани отчаяния.

— Лёш! — меня окликнула Диана, прерывая мысли.

Чувство победы над врагом длилось недолго.

— Имперская гвардия идёт сюда! Дети Романова прячутся. А старший из сыновей Романова хочет убить тебя! — громко предупредила Голицына.

Война началась слишком стремительно. Но надеюсь, что она коснётся лишь аристократии.

Я вновь обернулся к первородному и отдал приказ:

— Убей всех Романовых. Кроме…

Образами я показал регату, что следует оставить в живых младшего сына императора. Ему как раз на днях исполнилось десять. И всех незамужних дочерей. Я помнил их по фотографиям из глобала и легко показал лица монстру.

— Выходи через подземелье, — указал я, а затем повторил команду с помощью образа, и монстр скрылся в дыре в полу.

Я на миг прикрыл глаза, чтобы отправить образ Зубастику. Он находился дальше своего первородного собрата, поэтому требовалась повышенная концентрация… чтобы образ получил именно мой питомец.

А затем достал из кармана телефон и позвонил матери. То, что она ждала моего звонка, было понятно сразу. Она ответила, только установилось соединение.

— Лёш, я всё видела, — её голос был взволнованным. — Трансляция до сих пор идёт.

Это было хорошо, но странно, что её не прервали…

Я бросил взгляд на трибуны. Серёги там не было. Зато он нашёлся в ложе журналистов, где и были установлены камеры. Мой друг вовремя сообразил, что нужно продлить трансляцию, за что я был ему безумно благодарен.

— Ты его убил? Убил же? — спросила мать, словно не могла поверить в увиденное.

— Его убил регат.

Обычные камеры не могли показывать регатов, это же не новаторские разработки Дмитрия Павловича. Но и без этого суть должна быть каждому понятна. Император мёртв.

Как же сладко эти слова звучат в голове. Но расслабляться рано! Смерть Романова лишь начало запускаемой цепочки событий.

— Да, я видела. Просто не могу поверить, — лепетала мать. — Никто из нас не может поверить.

— Мам, сейчас вам надо быть наготове. Ни в коем случае не выходите из дома!

— Хорошо, я прослежу… — она не успела договорить, как в трубке раздался голос Насти. — Ты обещал, что я смогу отомстить! Я хотела лично его убить.

— Насть, ты бы не смогла.