-  Устал Варгуля, - расстроился Решето. - С тяжелого дела, видать, пришел.

    -  Тьфу! - Иван поднялся.

    -  Ты куда? - всполошился Решето.

    -  А что мне здесь делать? У меня там в тюряге девчонка парится. Мне бабло надо срочно срубить, чтоб ее оттуда вытащить, а я, как последний дурак, по кабакам шляюсь.

    -  Слышь, Решето! - окликнул спутника Ивана уголовник с рваным шрамом через все лицо, сидевший за соседним столиком. - А зачем ты сюда этого фраера с бандурой притащил?

    -  Какой фраер, Рваный?!! - взвился Решето. - Да ты знаешь, кто это такой? Это сам Маэстро! Он своими песнями зону греет. Вот только что в Гауэре выступал, так вся братва в отпаде была! От его песен сам Хрящ в одиночке тащился. Наш пацан! Конкретный. Ему бабло срочно надо. Бабу его на нары замели. Он ее отмазать хочет. Я его папе хотел представить, а эти придурки…

    -  Понятно. Своих с кичи выручать - дело святое, - одобрительно кивнул Рваный. - А пусть что-нибудь нам исполнит, чтоб перед папой не лохануться.

    -  Маэстро, - обрадовался Решето, - ударь по струнам, продай талант. Вот эту вот нашу, про цепи!

    А-а, была не была, решил Иван и ударил по струнам. Гомонящий на разные голоса трактир сразу замер, потому что пел юноша действительно замечательно, и, чтобы покорить публику, ему хватило одной-единственной песни.

    -  Ну ты, Маэстро, даешь!

    -  Папа в тоске будет!

    -  Да еще и зону греет, говорят.

    -  Вот это подарок будет папе от братвы!

    -  Э! Это от меня подарок, - заволновался Решето, но его уже не слушали.

    Один из уголовников рванулся в глубь трактира на доклад. Ивану опят