Хотелось лёгкой прогулки, а излишняя субординация лишь напрягала.

— Конечно! — обрадовалась девушка. — Меня Фиона зовут.

— Необычное имя для империи.

— Моя мать родом из Европейской республики, она и выбирала.

— Зато с цветом твоих волос ассоциируется, точно не забуду, — улыбнулся я.

Мы гуляли несколько часов. Фиона много расспрашивала о Зубастике. Но мне было комфортно в её обществе, и я охотно рассказывал. Она забавно шутила. Фиона была такой же простой и пробивной, как её отец, и этим легко располагала к себе.

— Уже поздно, давай я провожу тебя к палатке, — предложил я.

— Только если ты оставишь мне свой номер, — она игриво прикусила губу.

— Записывай, а лучше диктуй свой.

Мы обменялись номерами, и я пошёл провожать девушку после прогулки к её палатке.

— Вот та — фиолетовая, — показала она мне издалека.

— Смотрю, это твой любимый цвет.

— Есть такое! — ответила она и прислонилась ко мне.

Взгляд невольно опустился к вырезу футболки. Ох, сегодня была по-настоящему горячая ночь.

— Отец уехал на ночь, — намекнула она. — А моя палатка в тёмном месте, — шепнула она мне на ухо.

И как отказать после таких горячих речей? Я почти не знал эту девушку, но она пробуждала во мне самые сокровенные желания.

А когда она подтянулась на цыпочках и впилась в мои губы, я больше не смог сдержаться. Подхватил её на руки и отнёс к палатке.

Положил девушку на мягкий спальный мешок. И пока закрывал палатку, она оказалась без футболки. И без лифчика.

— О, даже так! — улыбнулся я и опустился к ней.

— Да! Меня ещё ни к кому так не влекло, — призналась девушка без капли стеснения.

— А твоё влечение заразительно, — сказал я и впился к неё губами.

Руки опустились на её живот и опустились ниже. Какая же мягкая кожа… Фиона впилась в мою спину ногтями. И больше мы не смогли отстать друг от друга. До самого утра.

Я проснулся обнажённым, а прекрасное, фиолетоволосое создание спала на моей груди. Хотелось растянуть этот момент как можно дольше. Хотелось просто любоваться её красотой. Хотя мы оба понимали, что к вечеру придётся расстаться, скорее всего — навсегда.

Однако утром нас разбудил знакомый голос Ивана Васильевича:

— Фиона! Вставай, тебя на завтраке ждать не будут! Останешься голодной.

Девушка вскочила и громко ответила:

— Одеваюсь! Пять минут!

— Давай скорее! Сегодня у нас дел выше крыши!

Фиона быстро оделась, а я не спешил. Но перед тем как исчезнуть из палатки, девушка в последний раз впилась в меня сочными губами и прошептала:

— Это была моя лучшая ночь. Мы обязательно должны повторить.

Я в ответ хитро улыбнулся, и она поняла намёк. Когда-нибудь обязательно повторим, если я не сделаю иного выбора. Сложно, когда я принёс из прошлой жизни абсолютно другие принципы…

Фиона вышла и застегнула палатку, пряча меня в ней. Но она оставила молнию не застёгнутой на пару сантиметров, чтобы я мог спокойно открыть палатку.

Я подождал, пока голоса на улице стихнут, и выбрался сам. Благо, что меня никто не заметил. И я вернулся к палатке Ивана Фёдоровича, когда он завтракал. Он без слов всё понял по моей улыбке и одобрительно кивнул. А затем протянул мне термос с чаем и сэндвич, которые взял для меня на походной кухне.

— Магия под куполом уже развеялась? — поинтересовался я.

— Да, пару часов как. Скоро откроют проход.

— А я договорился насчёт яиц регатов, — тихо предупредил я.

— Как? — выпучил глаза Иван Фёдорович.