Но, стоит ему признать себя отступником, и светлый бог его уничтожит. Родион Константинович в этом не сомневался. Такое впечатление произвёл на него воскресший бог.

Поэтому архимаг решил подыграть.

— Я ваш верный слуга, о Великий! — проблеял он.

Теперь нужно дождаться темноты, тогда он сможет угнать одну из машин. Но нужно улизнуть незаметно, чтобы предупредить князя.

* * *

Я ждал Вячеслава, который уже миновал КПП Смоленска и ехал прямо к нам. Он смог добраться от Уральских гор до сюда всего за сутки. За моей спиной стояли Диана и Катя. Обе сильно нервничали из-за приезда брата.

И вот, наконец, колонна машин въехала на территорию нашего особняка. С Голицыным были только его самые верные люди. Один из них открыл дверцу, и император вышел.

Он широко улыбнулся, завидев нас, а в руках сжимал большой портфель. Хм, надеюсь, он там не магическую бомбу спрятал.

— Алексей, сестры, рад вас видеть, — поприветствовал он нас.

— А мы тебя не очень, — съязвила Диана.

Стоя за моей спиной, она больше не боялась перечить брату. Но всё равно опасалась, что Вячеслав принесёт в нашу жизнь огромный ворох проблем.

Однако он не стал отвечать на выпад Дианы, а обратился сразу ко мне:

— Алексей, пригласишь в дом? Я бы хотел сперва уладить формальности. А уж потом говорить с сёстрами.

— Конечно, — ответил я и первым прошёл в особняк.

Мы дошли до просторной гостиной. Вячеслав плюхнулся на диван и поставил свой чемодан на журнальный столик. Мы с девушками сели на диван напротив.

— Это тебе, — он пододвинул ко мне чемодан.

— Надеюсь, я не умру, открывая его, — усмехнулся я.

На самом деле я был уверен в Вячеславе. Он уже давно понял, что власть ему не нужна. Конечно, если в чемодане именно то, о чём я думаю.

— Нет. Содержимое тебе понравится, — улыбнулся Голицын.

Я отстегнул крепления и открыл чемодан.

— Господи! — воскликнула Диана и прикрыла рот рукой.

Она с непониманием смотрела на брата. Никак не могла понять этот поступок.

— Мне точно не мерещится? — спросила Катя, протирая глаза.

— Нет. Вы все правильно поняли, сестры, — ответил им Вячеслав.

А я потянулся к короне. Конечно, это всего лишь символ. Но, чёрт возьми, так приятно было держать её в руках…

— Обычно для отречения нужно созывать высшую аристократию и делать это на их глазах. Но я обошёлся письмами, где указал, что передаю власть тебе. Осталось, чтобы дворяне подтвердили это.

Я продолжал рассматривать корону. Наверняка, со стороны моя улыбка выглядела глупо. Неужто это всё? Конец? Не будет больше внутри империи войн и распрей⁈

Я успел задуматься об этом всего на мгновение, пока двери гостиной не распахнулись.

— Мы хотели его остановить, но не смогли, — начал оправдываться Тимофей Сергеевич.

А вломившийся к нам Родион Константинович, тяжело дыша, подошёл ко мне, склонился над ухом и прошептал:

— Простите нас, князь. Мы вас не послушали. Градимир Великий воскрес. И первым делом он жаждет расправиться с вами…

Услышав эти слова, я выронил из рук корону, и она покатилась по полу.