Изменить размер шрифта - +
Квистус начал терять интерес к его предложению. Через месяц оно вызовет в нем уже отвращение. Нужно скорее выдвигать м-с Фонтэн, или весь заговор рухнет. Эта мысль помогла Хьюкаби изобрести новые доводы для убеждения.

— Месть сладка и стоит хлопот, — сказал он, наконец.

— Да, — тихо повторил Квистус, — месть должна быть приятна.

Хьюкаби зорко посмотрел на него. Кроме предательства Маррабля, он ничего не знал о несчастиях, которые фортуне угодно было послать на Квистуса. Неужели его обманула женщина? Но что этот палеонтолог мог иметь общего с женщиной?

— Я также, — лукаво начал Хьюкаби, — также имею за что отплатить вероломному полу. Вы также находите их вероломными, неправда ли?

Квистус нахмурился.

— Они фальшивы, как черт, — сказал он.

— Догадываюсь, что женщина отвратительно поступила с вами, — заметил Хьюкаби впавшему в мрачное раздумье Квистусу.

— Невероятно, — вздрогнул Квистус. Он смотрел, с безумным блеском в глазах, в пространство. Казалось, он совсем забыл о присутствии постороннего.

Хьюкаби воспользовался моментом.

— Она изменила вам? — прошептал он.

Квистус утвердительно кивнул головой. Хьюкаби пристально следил за ним; у него начало рождаться нелепое подозрение. Своей счастливой фразой об отмщении он навел колеблющийся разум своего друга на совершившуюся с ним трагедию. Кто была эта женщина? Его жена? Но она умерла обожаемая им, и до сих пор, хотя прошли годы, он говорил о ней, как о святой. Это была загадка, решение которой становилось очень интересным. Но где его найти? Квистус был не из тех людей, которые нашептывают свои интимные секреты на ухо приятелю. Ему нужно было не выпускать из рук ключа.

— Враги мужчины, — прошептал он, — выходят всегда из его собственного дома.

Квистус снова кивнул три или четыре раза подряд.

— Его собственный дом… Самое дорогое… Любимая женщина и лучший друг…

Хьюкаби был поражен неожиданной исповедью. В последние дни своего благосостояния он знал м-сс Квистус и лучшего друга. Он вспомнил их фамильярность друг с другом. Как было его имя? Он поискал и нашел.

— Хаммерслэй, — прошептал он.

Квистус при этом слове вскочил и провел рукой по лицу.

— Что вы говорите? Что вы знаете о Хаммерслэе?

Как будто луч осветил его темнеющий разум. Он сообразил, что выдал Хьюкаби свой самый ревниво охраняемый секрет. Он отшатнулся, краснея и бледнея от стыда.

— Хаммерслэй обманул меня в денежных делах, — схитрил он. — Это темная история, я расскажу вам ее на днях.

— А женщина? — спросил Хьюкаби.

— Женщина… она… она вышла замуж… Я рад, что могу сказать, что остается только пожалеть ее супруга.

Он нервно засмеялся. Хьюкаби с удивительным тактом последовал по указанному ложному пути.

— Вы можете отомстить заодно за вас обоих, — сказал он. — Женщины все одинаковы. Будет справедливо, если хоть одна из них пострадает. Вы имеете в своем распоряжении средства заставить одну из них перенести адские муки.

— Да, да, я так и сделаю! — воскликнул Квистус.

— Теперь самое лучшее время.

— Вы правы, едем вместе в Париж!

Первые дни своего пребывания в Париже Квистус мог посвятить очень мало времени второй цели своего приезда. Все его внимание заняли заседания и экскурсии конгресса. Его парижские коллеги приглашали его к себе и показывали ему свои коллекции кремневых орудий, своих жен и дочерей. Он присутствовал на интимных обедах, на которых слова: «sans cérémonie» обращались к людям, с утра надевшим на конгресс вечерний костюм, и напоминали только о необходимости взять с собой перчатки.

Быстрый переход