Роберт Ладлэм. Тривейн
Гейлу и Хенри
И Савой! И Хэмптону! И Пойнт Руайалю. И Бернини! Многому, многому! С благодарностью!
Время от времени в истории человечества, казалось бы случайно, проявляется взаимодействие сил, вызывающих появление людей поразительной мудрости, одаренности, проницательности, и результаты этого поистине удивительны. Искусство и наука говорят сами за себя, поскольку они всегда с нами, наполняют нашу жизнь красотой, долголетием, знаниями и комфортом. Но существует и другая сфера приложения человеческих усилий – это одновременно и искусство и наука. И эта сфера либо обогащает нашу жизнь, либо разрушает ее. Это управление данным обществом по общепринятым законам. Я не научный работник, но курс Государственного Управления и политических наук, которые я прослушал в колледже, не оставил меня равнодушным. Он увлек меня, потряс до глубины души. И если бы со временем эти впечатления не уступили бы более сильным, и я не охладел бы к политическим наукам градусов на триста по Фаренгейту, западный мир получил бы в моем лице достаточно скверного политика. Одно из подлинно великих достижений человечества, на мой взгляд, — это открытая представительная демократия, а самая грандиозная попытка реализовать эту систему — замечательный американский эксперимент, нашедший свое отражение в нашей Конституции. Эксперимент этот несовершенен, но, перефразируя Уинстона Черчилля, можно сказать, что он лучший из всех когда-либо предпринимавшихся. Кое-кто пытается извратить нашу Конституцию. Именно поэтому я и написал два десятка лет назад «Тривейна». Это было время Уотергейта. И мой карандаш с яростью летал по бумаге, с горячим нетерпением, присущим молодости, я писал: «Ложь! Злоупотребление властью! Коррупция». Правительство, государственные мужи, избранные и назначенные, стоявшие у кормила власти, не только обманывали народ, но еще и собирали миллионы долларов, чтобы увековечить свою ложь и прибрать к рукам средства контроля, который, как они полагали, дано осуществлять только им. Чудовищное заявление, появившееся в результате слушаний по делу Уотергейта, исходило, по существу, от главного лица в государстве, проводившего в жизнь законы страны. «Нет ничего такого, что бы ни сделал я, чтоб сохранить свое президентство...» Можно не завершать этой фразы. Ее значение совершенно очевидно. Государственные деятели, подобные этому, считают президентство и страну своей собственностью. Ни вашей, ни моей, даже ни соседей по улице, с которыми у нас часто возникают разногласия по политическим вопросам. Только своей. Остальные как бы в стороне от дела и ничего в нем не смыслят. Они одни знают все, а потому могут лгать и дальше, спекулируя на идеологии и путем подкупов и интриг расправляясь с политическими соперниками. Мне пришлось опубликовать роман «Тривейн» под именем Джонатана Райдера. Джонатаном зовут моего сына, а Райдер — девичья фамилия моей жены. Сделал я это потому, что не принято одному автору выпускать больше одной книги в год. Почему? Будь я проклят, если когда-нибудь пойму, как мог отразиться на «психологии сбыта», если вообще существует такое понятие, выход в свет второй книги. Но не будем забегать вперед. «Plus са change, plus с'est la meme chose», — говорят французы. «Все как будто меняется и в то же время ничего не меняется». Мало того, чем больше меняется, тем больше остается прежним. Или же это история играет до тошноты в свои безумные игры, поскольку люди уже отравлены ядом прошлого и продолжают его принимать. А может быть, это грехи наших предков сказываются на потомках? Кто знает? Все, что запечатлелось в памяти за долгие годы, так это убийство ради убийств, ложь ради собственной выгоды, обогащение за счет народа. И все это возводится в норму, становится законом, навязанным правительству и всему обществу. |
