|
За один золотой возьму три жеребца. - Да ты взгляни на коней. Напрасно Олег и Таргитай дергали Мрака. После отчаянного торга все трое взобрались в потертые седла. Кони явно краденые: Олег обнаружил на попоне замытые следы крови. И явно не те кони, которых запрягают в телеги. Таргитай на базаре увидел попугая. - Мрак, почему в нашем лесу такие не водятся?.. Эй, дядя, сколько хочешь за этого зеленого воробья? - Три серебряных. - Дорого! - Да, но зато он говорит. - А что он говорит? Торговец оглядел Таргитая с головы до ног. - Он говорит: "Ты дурак!" Таргитай вспыхнул, оглянулся на друзей. Те нагло скалили зубы. - Ну, если он говорит только это, то мне хватает этих двух неумытых. Может, лучше купить этого гуся? - Две серебряных. - Ого! Вообще не говорит, только гогочет, а так дорого? Зеленый воробей хоть дураком зовет! Торговец посмотрел на Мрак и Олега, затем на Таргитая. - Он не говорит, зато такое думает... Перед входом в журку горели смоляные факелы. На двери была укреплена массивная голова зверя, невры с удивлением узнали грифона. Массивное здание вросло в землю, боковая дверь вела в подвал. Из-за двери доносились пьяные песни, веселые вопли. Невры были еще за сотню шагов, когда дверь с грохотом распахнулась. Человек вылетел с такой силой, будто все посетители разом дали пинка. Мрак уважительно хмыкнул, когда выброшенный тут же с воплем вскочил и ринулся обратно. Внутри шум стал сильнее, закричали новые голоса. Дверь распахнулась с еще большим грохотом, бедолага вылетел снова. На этот раз с такой силой, будто пинка дал горный хребет. - Есть и здесь отважные люди, - заметил Мрак, когда человек кое-как поднялся и с боевым воплем снова исчез за дверью. Снова был грохот, крики, треск мебели. Дверь распахнулась так, что едва не слетела с петель. Человек вылетел неврам под копыта коней. Мрак подхватил его за шиворот. - Эй, брешут волхвы, что Род вылепил человека из глины? Человек с трудом держался на ногах, лицо было в крови. - Если из глины... то из хорошей. Здесь пьют с утра до ночи... и не размокают. Мрак одобрительно хмыкнул: - Род лепил человека не из глины, волхвы брешут. Человек выкован из чести, гордости, мужества! Помочь, что ли, храброму? - ...и трусости, невежества, дурости, - добавил Олег, будто вылил ведро холодной воды. - Добрый человек, да плюнь, иди в другую корч... журку! - Не могу, - ответил тот, вытирая кровавые сопли. - Почему? - Это моя журка. Я хозяин. Мрак тут же разочарованно покачал головой. - А-а-а... Парни, едем дальше. Ежели тут хозяина выкидывают, то как готовят? Если у Олега было чутье на беду, у Таргитая на девок, то Мрак привел по прямой, как ворона летит, к журке, которую упрямо именовал корчмой. Он везде искал подобие, упрощая жизнь, так как себя называл простым и даже очень простым, в то время как Олег умело находил малейшие различия. Перед журкой уныло ревели верблюды и ослики, густо пахло пряностями, кислым вином. Для Олега было важно, что вместо коней - верблюды, для Мрака - что на верблюдах ездят, как на конях, а в журке едят и пьют. Что - неважно. Таргитай, который почитал ученость Олега, все же держался Мрака: с ним проще, а от думанья голова болит. |
