|
Хворост уже полыхал вовсю, Таргитай сунул сухую валежину концом в огонь. - На ночь хватит, как думаешь?.. - Хватит,- ответил Олег. Глаза его были закрыты, на лице быстро подсыхала корка грязи. Он вздрагивал, дергал плечами. - Ты жилистый, выносливый,- сказал Таргитай,- а я совсем дохляк. Посплю малость, ладно? - Спи,- ответил Олег чужим голосом. Лицо в разводах грязи с пляшущими бликами костра выглядело жутким, нечеловеческим.- Я все равно не засну. Есть хочешь? - Хочу,- ответил Таргитай. Он сразу ожил, протянул ладонь.- Давай! - Утром поищем ягод,- пояснил волхв.- Спи! Натощак приходят вещие сны. - Вещие сны нужны волхвам,- ответил Таргитай разочарованно.- Меняю свой вещий сон на кусок мяса. Можно даже сырого... От мокрой одежды шел пар. Он поставил сапоги возле головы и сразу провалился в плотный сон. Проснулся, стуча зубами от холода. Утро было хмурое, холодное. Сушина сгорела, на ее месте клубился густой пепел. Волхв спал с подветренной стороны, весь покрылся серым налетом. Таргитай сунул ему травинку в ноздрю, повертел. Олег глухо замычал, шлепнул ладонью по лицу, но не проснулся. Ежась, Таргитай сунул озябшие ладони за пазуху, кончики пальцев уперлись в дудочку. Она мирно спала в тепле и уюте. Таргитай с нежностью выудил, оглядел со всех сторон. Цела! Падал, тонул в Болоте, дрался, но родимая уцелела... Он заиграл тихонько, стараясь не будить Олега. Птицы еще спали, мелодия пошла через Лес одиноко и вольно, не расшибаясь о шелест, птичьи вопли и треск кустов, когда ломятся стада свиней. Озябшие пальцы медленно перебирали дырочки, но отогревались, песня шла быстрее, громче. Олег зло скрипнул зубами, лягнул обеими ногами, попытался натянуть на голову несуществующую шкуру. Таргитай поспешно перешел на другую сторону поляны, но мелодию не прервал. Волхв чуть успокоился, разжал кулаки, но лицо оставалось злым. Над головой сонно чирикнула разбуженная пташка. В ветках зашуршало, посыпалась древесная труха, словно белки чистили дупло. Простучали крохотные коготки, среди зеленых листьев, как огонь от бересты, мелькнул красный хвост. Темные верхушки деревьев внезапно стали яркими, как кожа молодого лягушонка. Огненные стрелы беззвучно просекали листву, заставляя листики просыпаться, тянуться навстречу солнцу. Олег сердито засопел: солнечный зайчик прыгнул ему на глаза. Не просыпаясь, Олег выпятил губы, сдувая назойливую муху, подергал крыльями носа, щеками, подвигал бровями, наконец пытался смахнуть ладонью. В конце концов выругался, глаза сердито открылись. - Я тебя в жабу превращу,- сказал он сонным злым голосом.- Прокляну, в порошок сотру, навьям отдам... - Просыпайся,- сказал Таргитай.- Доброе утро. Сторожишь здорово! Никто из зверей близко не подходил. А кто и решился, упал замертво от твоего храпа. Надо в кустиках поискать для обеда. - Врешь,- сказал Олег убежденно.- Я никогда не храплю. А что, я спал? - Как бревно,- заверил Таргитай.- Меняешься, Олег. - Зато ты все тот же ленивый дурак, с кем я вышел. Мрак успел многое. Конечно, если бы он прожил еще хоть с недельку, мы бы хоть чуть приспособились... Олег встал, сгорбившись, зябко сунул ладони под мышки. Он все еще был в разводах грязи, волчья шерсть душегрейки свалялась в засохшем иле, топорщилась грязными комками. - Надо найти ручей,- сказал он, лязгая зубами.- Обычаи требуют омовения по утрам и вечерам. |
