— Пять чего?

— Пять тонн, конечно, — невозмутимо отвечает голос.

В ответ взрыв смеха. Смех то затихает, то возобновляется вновь. Разведчик явно доволен эффектом и начинает зазнаваться:

— Внимание, — говорит он, — напоминаю: обед стынет.

Раздаются громкие крики: «Есть! Есть!» — и ленты транспортёров уносят людей в сторону обеденных террас.

Ион остаётся в Главном Зале. Взяв за руки Альку и Алика, он подходит к Робику.

— Робик, — говорит Ион.

— Слушаю тебя, Ион.

— Ты великолепен, Робик! — изрекает Ион.

— Это сущая правда, — поддакивает Алька. Робик усмехается.

— Я сегодня не всё время был «великолепен».

— Какое это имеет значение! — возмущается Алик.

— Во всяком случае, удалось, — говорит Робик, — хотя ещё немного, и я бы… исчез.

— Ох, Робик… — стыдясь, шепчет Алик. Ты же знаешь, какие мы неточные.

Робик смеётся.

— Идите есть.

— А ты? — спрашивает Алька.

— Я.. — Он немного стесняется… — Я должен отремонтировать себе левую руку. После обеда встретимся у бассейна. Идёт?

— Идёт! — закричали они.

Он следит, как они выходят из башни, потом исчезает на голубом квадрате скоростного лифта.

А они снова едут втроём движущейся дорожкой среди цветов, залитых солнцем.

— Как это всё могло случиться? — спрашивает Алька.

— А это вообще случилось? — спрашивает Алик.

— Да! — отвечает Ион.

Алька же, помолчав, говорит:

— Всё это могло случиться только по двум причинам.

— По каким же? — интересуется Алик.

— Во-первых, потому что роботы лишены механизма самопожертвования.

— А во-вторых? — вмешивается Ион.

— Во-вторых, — задумчиво продолжает Алька, — потому что роботы, не имея механизма самопожертвования, не знают границ самопожертвования.

Алик качает головой и бурчит:

— Из того, что ты говоришь, я склонен извлечь ещё один вывод…

— Интересно, — подхватывает она, ожидая насмешек.

Но Алик говорит совершенно серьёзно:

— Мы спаслись лишь потому, что мы люди, которые не только сами готовы жертвовать собой, но умеют строить роботов, которые не знают границ самопожертвования.

— Чересчур заумно! — охлаждает Алька его пыл, а Ион начинает смеяться.

Но тут раздаются голоса:

— Дети, на обед!

Алик в отчаянии разводит руками:

— Пожалуйста! Мы уже опять «дети»!

Впрочем, обед был великолепный, тем более что ели на час позже обычного.

Восьмое октября

Утром 8 октября Ион Согго просыпается с улыбкой. Его взгляд падает на Робика. Замшив, что Ион проснулся, Робик машет ему рукой.

Потом Ион проделывает зарядку и произносит при этом несколько очень ритмичных фраз, которые Робик уничтожающе высмеивает за их полнейшую бессмысленность.

Минуту спустя Ион защищает дверь ванной, как вратарь — футбольные ворота. Ему удаётся поймать рубашку, штаны, ботинки, куртку, носки, но он позорно пропускает полотенце и трусики.

— Два — ноль в мою пользу, — констатирует Робик.